Савченко чуть склонил голову, будто оценивая. Но по глазам было ясно — он уже принял решение.

— Иди за мной, — тихо сказал Дирижер и развернулся.

Без лишних слов я двинулся следом. Прошли по коридору. Тишина, как перед бурей.

Кабинет оказался крошечный — один стол, тумба и два стула, помещение без окон. Савченко сел за стол. Я — напротив. Между нами метр пустоты и ещё километры подозрений.

Он смотрел пристально. Спокойно. Но чувствовалось — там, во лбу, бешено крутятся шестерёнки. Сканирует. Ищет, где я проколюсь.

— Ну, рассказывай… С чего это вдруг прямо сейчас решил поменять род деятельности? А раньше что? — голос ровный, почти доброжелательный. Почти.

— Да понял, что не моё, — пожал я плечами. — Чувствую, что больше могу, но там система. Инициатива, как говорится, наказуема. А здесь, говорят, перспективы.

— Кто говорит? — прищурился он.

— Люди, — пожал я плечами… — я же из-за родителей в МВД подался, по их настоянию. Не то чтобы… короче, так вышло, а теперь пора своей головой жить.

Старался казаться простым и правдивым. Без перегибов. Таких и берут в охрану. Шибко умные там не нужны, думать за них есть кому.

Он кивнул, всё так же не сводя глаз. Медленно достал из ящика лист бумаги, положил на стол.

— Напиши биографию. Подробно.

— А ручку?

Он ухмыльнулся. Встал и прошелся по кабинету. Развернулся. Достал из внутреннего кармана костюма авторучку «Parker».

— Лови! — метнул через стол.

Не передал — бросил. С силой. Проверка.

Я видел, как она летит. Мог поймать. Но не стал. Сделал резкое, нарочито неловкое движение, и ручка со стуком ударила мне в грудь, потом отлетела на пол.

Я среагировал как надо — чуть зажмурился, сдержал ругательство. Подыграл.

— Раззява, — буркнул Савченко. Почти одобрительно.

— Извините, — пробормотал я и поднял ручку с пола.

На лице — вежливое недоумение, в глазах — легкая растерянность. Мол, зачем кидаетесь? Как и надо.

Он снова изучающе посмотрел.

Пока верит. Пока ещё не понял, кого именно пустил за этот стол. Или делает вид, что не понял.

Сел писать. Механически выводил строки, боковым зрением не выпуская Савченко из вида. Он отошёл к тумбе, где стоял электрочайник и две кружки. Щёлк — загудела спираль, зашипел пар. Он неторопливо налил себе чаю, постукивая ложечкой о фарфор. Вёл себя расслабленно, но это была игра. Он меня пас, как волк добычу, будто бы равнодушно.

Только я — не добыча.

Дирижер подошёл ближе, заглянул через плечо. Я аккуратно заполнял листок, выдумывая биографию «Максимки» — штабного лейтенанта, унылую, но с амбициями. Писал о себе, но не о себе. На бумаге — обычный. В голове — матерый опер.

Внезапно раздался грохот.

Кружка выскользнула у него из рук и со звоном разбилась о плитку. Кипяток окатил мне штанину, под которой к лодыжке примотан пистолет.

— Ай! — вскрикнул я, резковато дёрнув ногой и отскочив. Изобразил испуг, сделал вид, что обжёгся. Чуть не схватился за голень, но вовремя вспомнил — нельзя привлекать внимание к ноге.

Краем глаза увидел, как Савченко смотрит. Спокойно. Слишком спокойно. Заметил ли? Или проверял?

— Бля, кружка скользкая… — процедил он и скривился. — Ну вот, остался без чая. Пойду клининг позову, пусть вытрут.

— Угу, — кивнул я, потирая будто бы обожжённую ногу, и, пока он отходил, быстро расправил штанину, чтобы ткань не прилипала и не выдала спрятанное.

Видел он или нет? Вот вопрос.

— Герман! — Савченко ввалился в кабинет без стука. — Глянь, кто к нам заявился.

Вальков развалился на кожаном диване, пуская сизые кольца сигарного дыма. На коленях у него устроилась девица в юбке, больше похожей на широкий пояс. Грудь едва держалась в тесном топе.

— Жанночка, — лениво хлопнул её по заднице Вальков, — марш отсюда. И никого ко мне не пускать минут тридцать. Кофе мне потом принеси, сладкая.

— Как скажете, Герман Сильвестрович, — хихикнула секретарша, стрельнула глазками и исчезла за дверью.

— Ну? — Вальков потянулся к пульту от телевизора, но Савченко его опередил.

— Не поверишь. Сам глянь.

Он нажал на пару кнопок, и огромный монитор на стене ожил. Камера вывела картинку из соседнего кабинета: молодой тип в бейсболке, склонившись над бумагой, чиркал что-то на листке.

— Кто это у нас такой деловой? — Вальков прищурился, затягиваясь. — Из-за этого ты меня оторвал от… совещания?

— Посмотри на рожу, — сухо отозвался Савченко.

Он увеличил изображение. Парень чуть повернулся к объективу. На секунду свет лег под другим углом.

— Твою ж мать… — Вальков замер. Сигара выпала изо рта, но он успел её перехватить и сунул в пепельницу. — Это же… он?!