— Будут знать, как мешать процветанию своей родины, — хохотнув, поддакнул лорд де Монре.

Впереди показалась королевская процессия.

— Милостивый Акилин, — всплеснув руками, с издевкой произнес лорд де Гонель, — неужели старый Нико все же решился почтить нас своим присутствием.

Сопровождаемая стражниками карета медленно подъехала к поставленному сорок один год назад памятному монументу.

По старой ройзской традиции лорд де Монре было шагнул вперед, протягивая для рукопожатия руку, но под буравящими его взглядами стражников тут же опомнился, склонившись в поклоне.

Тем временем Никос в сопровождении графа, что-то недовольно кряхтя себе под нос, вылез из кареты. И лорды один за другим наперебой затараторили заезженные до дыр приветствия.

Взгляд Никоса скользил по лицам тех, кто его встречал, и среди них не было ни одного, которое он был бы искренне рад видеть.

— Где же вы, Николо, Шарль, Петер…- с тоской проворчал себе под нос король.

– Мы по-прежнему с замиранием сердца вспоминаем тот памятный день, изменивший историю Вистфалии, и нашу давнюю традицию встречать его всем вместе, преклонив колени перед жертвами кровавой эпохи Карла. — донеслись до Никоса произнесенные кем-то из лордов повторяемые из года в год слова.

Король лишь что-то проворчал в ответ, недовольно разглядывая изъеденный синей копотью памятный монумент и валяющиеся вокруг него кучи отходов.

— Ваше величество, мой младшенький, — вырвав Никоса из раздумий, лорд де Гонель подтолкнул поближе к королю стоящего рядом с собой сына, заставив того выдавить глупую улыбку, — Вален всю жизнь мечтал иметь честь лично увидеть столь великого человека, как вы.

При этих словах лицо молодого лорда искривилось от презрения.

– Вы знаете, ваше величество, он так обожает свою родину, что его единственное желание — приносить пользу, служа ей.

— Мерзкая помойка, — вновь закашлявшись, проворчал на энноском себе под нос Вален. Отец, бросив на сына недовольный взгляд, выдавил широченную улыбку.

— Ваше величество, Вален совсем недавно окончил Свободную Академию наук острова Ройзс и мог бы принести неоценимую услугу Вистфалии, служа ее посланником на Ройзсе. Вы, ваше величество, и сами лучше кого-либо знаете, насколько подлыми бывают островитяне в своем стремлении ослабить нашу родину…

Никос взглянул на молодого лорда.

Лорд де Гонель слегка подтолкнул сына вперед, заставив того плюхнуться на колени. Молодой лорд, зачертыхавшись на энноском, бросил испепеляющий взгляд на грязную жижу, текущую под ногами.

– Ваши величеств, вы есть много честь я, — весь взмокнув от натуги, пытаясь подобрать нужные слова, как человек, впервые говорящий на вистфальском, промямлил лорд де Гонель младший.

Никос, раздраженно фыркнув, проворчал:

– А почему в нашу Академию не пошел? Вон он того гляди родной язык забудет, разве это дело…

– Вален просто переволновался, не каждый день выпадает честь увидеть столь великого правителя, -заверещал лорд де Гонель.

Не дослушав лорда, король проворчал:

— Пусть будет по-твоему, Поаль. Чтобы приносить пользу родине, не обязательно оканчивать всякие рассадники измены, некоторые и без мудреных профессоров приносят горазды большую пользу нашему государству, — прокряхтел Никос, глядя на главного ляонджу, заставив того смущенно опустить вниз свои ярко-ярко синие глаза.

— Вот помню, ваше величество, было время, -желая переключить внимание короля, произнес лорд де Монре, в который раз начав рассказывать одно из заезженных до дыр воспоминаний.

Он было полез в карман, желая набить свежим табаком свою трубку. Несколько стражников, пристально наблюдая за движениями де Монре, бесшумно двинулись в его сторону. И лорд, тяжело вздохнув, замер на месте, показывая стражникам пустые ладони.

— Главное, что Карл понес заслуженное наказание за все совершенные им преступления, и вистфальские подданные получили возможность жить при таком мудром правителе как вы, ваше величество, — проскрипел лорд де Анкель.

Никос что-то сухо буркнул в ответ.

— Ваше величество, давно хотел вас попросить, да никак не было случая. — снова проскрипел де Анкель. — В городах десятки беспризорников, которые вынуждены заниматься никому не нужными общественными работами или вовсе скитаться по улицам, а тем временем вероломные предатели промывают мозги неокрепшим душам, настраивая их против вас и нашей родины. Я прошу, понизьте возраст приема в аквоморовые цеха с тринадцати до одиннадцати лет. Зачем им по напрасно тратить время? Аквомор совершенно безвреден…