— А почему он Монмартром называется? — поинтересовался любопытный Георгий, — мон это гора, а мартр что такое?

— Мартр это производная от Марса, — ответила ему начитанная императрица, — во времена римского владычества здесь был, говорят, храм, посвященный богу войны. А Сакре-Кер, — показала она на церковь, возвышающуюся неподалеку, — это Базилика Святого Сердца… имеется ввиду сердце Христа… построен в честь жертв франко-прусской войны, совсем недавно.

— А вот и художники, — Александр увидел ряд рисунков и картин, выставленных на обочине улицы, по которой они проезжали, — можно посмотреть, что сейчас в моде.

Экипаж остановился, все вышли и разбрелись в разные стороны, продавцы наперебой начали предлагать свой товар, цены тут были достаточно демократичными, начинаясь от 5 франков и заканчиваясь сотней.

— А сколько сейчас их франк стоит? — спросила Мария.

— Примерно 35–40 копеек, если к нашей валюте привести, — ответил Георгий.

— Ну тогда я пожалуй возьму вот эти два пейзажа, — показала императрица на стоящие на мольбертах картины, — по двадцать франков каждая…

— Может, сначала приценимся к нынешним мэтрам? — предложил Александр, — а потом уже и сюда вернемся…

— Нет, я все же куплю эти пейзажики, — отрезала маман, тогда Георгий расплатился с продавцом, и они продолжили свой путь наверх.

Искомая площадь оказалась практически на самом верху холма, выше был только упомянутый собор Сакре-Кер. Возле дома номер два тоже продавали картины, а еще керамические изделия и старинные книги. Но гости не успели ознакомиться с ассортиментом, потому что к ним тут же подошел вежливый господин в сюртуке и цилиндре, представился Пьером Ренуаром и проводил всех на последний четвертый этаж дома, где под крышей было просторное помещение, уставленное и завешенное большим количеством картин. А за длинным столом в углу сидели еще четверо.

— Мансарда, — вспомнил хитрое название такого помещения Георгий.

А Александр вспомнил, что он пригласил сюда еще и братьев Люмьер с их аппаратом и сказал об этом хозяину.

— Хорошо, — ответил тот, — я пошлю слугу на улицу, чтобы он их встретил. А мы пока познакомимся, хорошо?

Возражений не последовало, поэтому Ренуар представил всех остальных, в числе которых оказались Мане, Дега, Сезанн и Писсаро. После этого началась беседа.

— Нам всем, безусловно, чрезвычайно лестно внимание такого высокого гостя, — взял на себя обязанности руководителя Ренуар, — до сих пор нам высокопоставленные особы такого внимания не уделяли.

— Что же делать, господа, — отвечал Александр, прогуливаясь между делом вдоль ряда картин, — времена меняются, нравы тоже неизменными не остаются — вот и до вас добралась эта волна… а это чья работа? — остановился он перед изображением трех обнаженных женщин на берегу реки.

— Моя, государь, — скромно склонил голову Ренуар, — называется «Большие купальщицы».

— Неплохо-неплохо, — ответил царь, а Мария при этом слегка поджала губы, не сказать ничего не сказала. — Это тоже ваше? — перешел Александр к дальнему ряду.

— Нет, государь, — вежливо склонил голову Пьер, — здесь как раз работы моих коллег, конкретно та вещь, на которую вы сейчас смотрите, принадлежит кисти Поля Сезанна (тот подошел поближе и молча поклонился), название у нее «Арлекин и Пьеро».

— Да я уже догадался, как она называется, — усмехнулся Александр и задал прямой вопрос Полю, — с натуры писали?

— Я не раз наблюдал, конечно, — начал отвечать тот, — картинки с масленичных карнавалов, они у нас ежегодно во всех городах проводятся, но конкретно вот эти две фигуры написаны с натурщиков, Арлекина изображал мой сын, а Пьеро — сосед по дому.

— Идея тут заложена очень мощная, — продолжил царь, — противопоставление двух характеров видно даже невооруженным глазом, один бодрый сангвиник, другой унылый меланхолик… я бы приобрел ее — продадите?

— Ээээ… — встал в тупик Поль, — это достаточно неожиданный вопрос… можно мне подумать?

— Думайте, конечно, — обернулся царь ко всем прочим собравшимся, — думать никому не поздно и никогда не рано. А это вот чье авторство? — показал он на следующую в ряду картину, изображающую пару с бутылкой вина на переднем плане.

— Это мое, — выдвинулся на первый план еще один участник встречи, — Эдгар Дега, к вашим услугам.

— А что это у нее в бутылке? — продолжил задавать вопросы царь.

— Абсент, ваше величество, — ответил Дега, — настойка горькой полыни.

— Знаю-знаю, — усмехнулся Александр, — очень крепкая штука. А позировал вам кто?

— Мужчина это живописец Дебутен — он под конец жизни совсем опустился, продавал свое творчество за гроши и тут же пропивал их. А женщина — актриса Элен Андре, у нее как раз случился небольшой роман с Дебутеном, так что тут практически небольшой кусочек реальной жизни в бистро на бульваре Капуцинок.