Часть церкви, где располагался, видимо, притвор или трапезная, была сильно повреждена огнем. Стены обуглены, потолок провалился в нескольких местах. Видимо, пожар пытались тушить, но не слишком напрягаясь.

Я вышел из церкви, чувствуя странную смесь грусти и какого-то необъяснимого волнения. Попытался расспросить местных жителей — юпиков и кучинов, работавших у причала, — об истории этой миссии. Они пожимали плечами, отвечали неохотно. Да, была церковь. Да, был русский священник. Белый, бородатый. Давно. Лет пять назад, может больше. Куда пропал — никто не знал. Просто исчез. То ли ушел вниз по реке, то ли в лес… А может, и вовсе утонул или медведь задрал. Конкретного никто ничего не помнил или не хотел говорить. История этой заброшенной русской миссии оставалась загадкой.

Я вернулся на «Деву» задумчивым. Иконы аккуратно завернул в старое одеяло и спрятал в своей каюте. Юкон открывался мне не только как путь к золоту, но и как место, хранящее тайны прошлого.

После Андревского река стала еще шире, течение — мощнее. Мы шли уже несколько дней, пейзажи сменяли друг друга — то низкие болотистые берега, то высокие обрывы, поросшие лесом. Погода испортилась. На Юкон опустился густой, молочный туман, такой плотный, что в двух шагах ничего не было видно. Шли почти вслепую, полагаясь на опыт Тагиша Чарли и чутьё Финнегана. Скорость сбавили до минимума, постоянно подавали гудки, чтобы не столкнуться с другими судами, если они здесь были, или с какой-нибудь корягой.

Напряжение на борту нарастало. Туман давил на нервы, создавая ощущение ловушки. И именно в этот момент, когда видимость была околнулевой, Сокол, стоявший на вахте на баке, вдруг замер, прислушиваясь. Его острый слух уловил что-то, чего не слышали мы.

— Лодки, — тихо сказал он, подойдя ко мне на мостик. — Много лодок. Идут за нами. По звуку весел.

Я взял бинокль, но в тумане он был бесполезен. Мы прислушались. Действительно, сквозь шум паровой машины и плеск воды о борт доносились едва различимые, ритмичные всплески — так гребут на больших лодках.

Финнеган нахмурился. — В Маунтин-Виллидж местные говорили, что в прошлом году на Юконе шалили какие-то «черноголовые». Грабили лодки, даже было два нападение на пароходы.

Туман начал понемногу редеть, словно нехотя отпуская нас из своих объятий. Но вместе с улучшением видимости пришла новая напасть — встречный ветер. Он дул сильно, прямо в лоб, замедляя наше движение, снося «Деву» к берегу. Финнеган ругался, командуя увеличить обороты машины. А я тем временем, приказал вынести на корму Максим.

И тут мы их увидели. Сначала сзади. Из рассеивающегося тумана вынырнули три большие лодки — байдары или что-то вроде того, — полные людей. Человек по десять-пятнадцать в каждой. Вооружены они были, судя по всему, ружьями. Они быстро нагоняли нас, пользуясь тем, что мы боролись с ветром.

— Боцман! — крикнул я. — К пулемету! Сокол, Медведь, Ноко — винтовки! На нос! Артур ты с ними.

Фогель и двое матросов уже были у «Максима», срывая с него брезентовый чехол.

— А почему нас на бак? — обиделся Артур

— Потому, что это мой приказ!

Я оказался провидцем. Не успели мы приготовиться к обороне с кормы, как новая угроза возникла впереди. Из-за поворота реки, прямо нам навстречу, вышли еще две такие же лодки, полные вооруженных людей. Они шли, перекрывая фарватер. Мы оказались в ловушке.

— Вот дерьмо! — Финнеган сплюнул. — Окружают, сволочи!

Нападавшие завопили, открыли огонь. Слишком далеко для ружей. Но уже приемлемая дистанция для винтовок с оптическим прицелом.

— Цельтесь в рулевых! — крикнул я баннокам. А потом уже боцману — Открывайте огонь.

Ну сейчас мы покажем этим… черноголовым! В бинокль было видно, что некоторые из нападавших имели темные банданы на голове.

Грохот «Максима» разорвал воздух. Пулеметная очередь прошлась по первой лодке сзади, поднимая фонтанчики воды и щепок. Несколько человек в лодке упали, остальные залегли, пытаясь отстреливаться. После первой же очереди задние лодки начали табанить, а потом и вовсе разворачиваться.

Одновременно заговорили винтовки банноков. Их выстрелы были реже, но точнее. Один из гребцов в передней лодке выронил весло, схватился за грудь и рухнул за борт. Второй, стоявший на носу с ружьем, тоже упал.

Бой был коротким, но яростным. Нападавшие явно не ожидали такого отпора. Они рассчитывали на легкую добычу, на то, что смогут взять нас быстренько на абордаж или заставить сдаться. Но «Максим» и меткие выстрелы моих индейцев быстро охладили их пыл.

Увидев, что атака захлебывается, а потери растут, передние лодки тоже начали разворачиваться. Те, что были сзади, попытались уйти обратно в туман. Передние — к ближайшему берегу, скрываясь за островами и в протоках.

— Не упускать! — крикнул Финнеган. — Дать им по задницам!