— Но это не самый долгий наш бой, да, Йонир? — сказал я.

— Не самый, — согласился тот, — но кажется, самый великий.

— Возможно, — сказал я, хотя был не согласен. Здесь монстры не превышали двенадцатого-тринадцатого уровня. Поэтому назвать великим… Не знаю. Количество — да, количество было умопомрачительное.

— Было бы интересно узнать, — проговорил Кевин, которому рассекло скулу и сняло часть скальпа. — Сколько монстров мы убили?

— По моим прикидкам, тысяча четыреста тридцать, — ответил Роб, — но я мог не всех посчитать.

— Тысячу четыреста монстров?! — Ника просто взялась за голову. — Такое вообще возможно? — левая рука её висела плетью. У остальных тоже были некоторые последствия боя. На мне, естественно, не было ни царапины, так как я своевременно впитывал сферы.

— А главное, — проговорил Лёха, у которого кровь сочилась из носа и из глубокой рваной раны на спине, — у меня такое ощущение, что я стал видеть в темноте, чувствовать. Я безошибочно бил туда, куда надо.

— Это специальное умение призывателей, — сказала ему Асакура. — Безошибочно бить по врагу. Оно вырабатывается только в подобных данжах. Поздравляю! Вы теперь самые настоящие боевые призыватели.

Теперь нам предстояло выбрать один из трёх туннелей. Тут я уже предоставил это дело аналитике Роба. Впрочем, при достаточно беглом осмотре выяснилось, что один из туннелей делает петлю и выходит к самому входу в данж. То есть он находился уже после арки, но мы его не заметили, потому что он остался сверху.

Получалось, что монстры со входа сразу распределялись на два туннеля.

Из оставшихся двух выбрать было сложнее: оба они были наполнены жижей, и в обоих неприятно пахло. Хотя сейчас запах уже не играл никакой роли, мы его практически не чувствовали. Мы выбрали правый туннель и пошли по нему.

Примерно через час, за время которого мы убили штук пятьдесят разных тварей, которые не доставили нам особых хлопот, мы вдруг вышли в достаточно просторную пещеру. И вот уже здесь стены испускали фосфорицирующий свет. Можно было осмотреться.

Асакура сразу же принялась обрабатывать раны ребятам. Нет, первую помощь она оказала ещё там, на месте боя. Сейчас же она прикладывала к ранам каждого специальный артефакт, дожидаясь, пока те заживут.

«Удобно», — подумал я. Я же никогда не задумывался ни о каких лечебных артефактах, потому что свободно лечился сферами. Но пора было думать уже не только о себе, но и обо всех тех, кто шёл вместе со мной.

Ещё я заметил, что сфер у моих друзей было столько, что они едва помещались в сумки.

«Интересно… Получится как-нибудь сделать так, чтобы и они могли прокачиваться сферами? Или это только исключительно моя фишка? Но ведь Йонир как-то смог…»

Нет. Если мне придётся призывать каждого из моих друзей в кольцо, а потом выпускать, чтобы они могли прокачиваться за счёт сфер… Мысль, конечно, была бредовой. Я только посмеялся над ней.

А между тем у нас появилось время осмотреться и понять, куда нам идти и что нас там вообще может ждать.

Пещера, кстати, была достаточно высокой.

— Мы сильно спустились? — спросил я Роба.

— Прилично, — ответил тот. — Учитывая наклон и расстояние, которое мы прошли, что-то около пятисот метров под уровнем болота.

Странно. Я огляделся. Жижа по-прежнему была примерно по пояс.

— Что-то тут у меня не сходится, — сказал я.

— Что именно? — спросил у меня Лёха.

— Ну, как… Если мы на пятьсот метров ниже болота, то тут всё должно быть затоплено.

— Это только в том случае, если жижа будет проникать не только через вход в данж, — ответил мне друг.

Асакура посмотрела на него, потом на меня и спросила:

— И как он вообще в школу с такими знаниями закончил?

— Как ты помнишь, — ответил я, — у нас с финальными экзаменами вышло всё не очень. Их из-за форс-мажора нам, можно сказать, поставили автоматом. По крайней мере, последние.

Затем Асакура посмотрела на Лёху и сказала:

— Понимаешь, жижа — жижей, но в составе этой жижи есть вода. И эта вода обязательно сюда проникла бы, затопив всё. А она не проникает.

Мы пошли дальше. Юля, Кевин, Ника и Лёха шли, постоянно оглядываясь. Нет, они бывали в данжах даже со мной, знали, как может быть. Конечно, этот данж был мокрым, поэтому не особо привычным. Впрочем, я слышал о таких — да, немного приятного, но добыча иногда стоит того, чтобы их посещать.

Но их занимало нечто другое. Кажется, они пытались понять, почему тут, в пещере, видят уже достаточно хорошо. Я и сам видел отлично, но источник света видно не было. Как будто фосфоресцирующая подсветка, но откуда-то извне, из-за стены.

И вот в этот момент остановился Йонир.

— Что случилось? — поинтересовался я у него.

— Что-то знакомое, — сказал он.

— Что именно? — спросил я.

— Пока не могу вспомнить. Идём дальше.

Мы прошли ещё часа полтора. Вышли из пещеры, пошли по туннелю. Уровень жижи сначала снизился до колена, потом ещё чуть ниже, но всё это время мы явно спускались. Роб насчитал, что мы максимально углубились примерно на семьсот метров ниже уровня болота. А вот потом мы пошли снова в гору, как будто выходили наверх.