Я достал очки и попытался взглянуть внутрь болотника, но тот, кажется, понял, что я просто так не сдамся, поэтому постепенно начал поднимать уровень жижи, чтобы затопить меня. Несколько раз попытался снова взять меня в пузырь, но на этот раз я был уже готов и постоянно быстрее менял место дислокации, нежели до этого.

Теперь мне пришлось постоянно двигаться и двигаться достаточно быстро. Я снова ушёл из медленного времени. Но очки мне особо ничего не дали. Я видел всю ту же жижу и какое-то фосфоресцирующее сияние внутри болотника, но не в одном каком-то месте, а практически по всему его телу.

Болотник усилил атаку пытаясь достать меня различными отростками, и нагоняя волну сзади.

— Роб, — сказал я, — мне нужно как-то увидеть его сердце, или ядро, или что там это.

Кое-что я всё-таки видел. Смутные связи, вроде тех, что связывали Моура с его големами. Но тут все они были внутри перетекающего существа.

— Будь добр, — сказал мне Роб таким тоном, словно мы находились где-нибудь на императорском приёме, а он просил меня передать ему сахар. — Приложи, пожалуйста, свои очки ко мне.

Счёт шёл действительно на секунды. Я постоянно отскакивал от атак болотника, а затем контратаковал его, пытаясь отрубить ещё какую-нибудь конечность, несмотря на то, что они все восстанавливаются.

Делал я это просто для того, чтобы не дать ему возможности полностью перехватить инициативу. И вот поэтому я настолько резко приложил очки к жилету, что даже побоялся, разбить их. Но всё обошлось.

Несколько секунд не происходило ничего. Правой рукой с мечом я отмахивался от болотника, который то нависал надо мной, то пытался перетечь и зайти сбоку. Но я контролировал все его атаки и парировал любые ползновения.

— Я попытался улучшить твой артефакт на основании связей, которые ты увидел, чтобы попытаться разглядеть внутренние ядра, — проговорил мой защитник. — Готово, пробуй теперь.

Я поблагодарил Роба и нацепил очки.

— Что, ты говоришь, должно быть внутри? — покосился я на Йонира.

— Внутри каждого болотника, — проговорил Йонир, паля с двух огнемётов в протянувшуюся к нему конечность, — должно быть ядро, которое необходимо уничтожить.

— Так, хорошо, — сказал я. — А что, если я вижу пять ядер?

— Что? — Йонир покосился на меня, отчего едва не пропустил удар, но вовремя сориентировался и когтями практически отсёк одну из конечностей.

А я действительно видел целых пять ядер, произвольно плавающих в организме этого самого болотника. Причём одно из них сейчас проплывало в ближайшем ко мне отростке и была очень удобно расположена.

Я прыгнул и закрутился вокруг своей оси, уходя от тяжёлого удара сверху, который, возможно, мог бы меня даже оглушить. Но, избежав его, я в том же движении достал одно из ядер, разрубив его пополам.

— Пять ядер, — проговорил Йонир. — Это немыслимо.

Болотник затрясся. Я подумал, что, возможно, это не смерть, потому что четыре ядра ещё осталось, но, может быть, так проявляется у него боль. Но не тут-то было.

Оказывается, болотник трясся от хохота, а ядро, которое я рассёк, уже срасталось в его организме, стараясь отдалиться от меня как можно дальше.

— Я бессмертен, олухи, — проговорил болотник.

А я впитал сферу и, нарастив скорость, постарался отрубить ему вообще все конечности в единой атаке. Что у меня, хоть и с трудом, но получилось. В конце я сам был отброшен на десяток метров назад сильным тычком в грудь, но приземлился в жижу, поэтому даже не понёс никакого урона.

Однако все конечности болотника упали в жижу и снова впитались в него самого. Обрубки округлились, затем втянулись внутрь, а вместо них высунулись другие.

— Мне даже не щекотно, — рычал на нас болотник. — Мне просто плевать.

Пять ядер по-прежнему плавали в его организме в совершенно произвольном порядке, хотя мне показалось, что-то ядро, которое я разрубил, приблизилось к центру, не рискуя пока дрейфовать куда-то в конечности.

— Йонир, — спросил я демона, с которым мы стояли бок о бок, отбиваясь от очередной пылкой атаки, — так как завалить-то этого бессмертного?

— Всё, что знаю, я рассказал, — с сожалением проговорил Йонир. — Сам я не сталкивался с подобной тварью.

— Все ваши, кто сталкивался со мной, мертвы, — проговорил болотник и захохотал.

А мне показалось, что он слишком много смеётся и слишком пафосно разговаривает. Видимо, соскучился за годы отсутствия общения, вот и бормочет всякую ересь.

Ну, а что, со змеями, лягушками и прочей нечистью не поговоришь толком, — подумалось мне.

— Эх, Роб, — сказал я, — вот как жить-то надо. Тебе все руки обрубили, а тебе хоть бы хны.