Патрис мгновенно оказался на ногах. Включил прожектор, несколько секунд смотрел на двухголового, который конвульсивно дергал неповрежденной головой. Затем бросился к самолету.

Добежать не удалось: метрах в пятнадцати от самолета он ощутил, как ожгло спину. Тотчас вышла из строя система подачи кислорода, герметизация скафандра нарушилась. Задержав дыхание, африканец прыжком влетел в кабину. Люк автоматически закрылся, а Патрис ворвался в камеру безопасности. Лихорадочно стащил скафандр и, задыхаясь, жадно стал глотать кислородно-аргоновую смесь. Наконец пришел в себя, принял таблетку биостимуляции, надел запасной скафандр и приказал роботу:

— В ста метрах отсюда лежит существо, которое сражалось со мной. Иди к нему, Если станет проявлять враждебные действия, поступай согласно программе.

Когда робот покинул машину, Патрис осмотрел поврежденный скафандр. На спине чернела дыра с оплавленными краями. След "ранения" был похож на тот, который оставляет газовый резак на металле. "Выходит, они используют тепловые пистолеты очень большой энергии?" — Хорошо, что выдержал второй защитный слой, лишь небольшую трещину дал".

Двухголовый стоял перед роботом, выставив вперед здоровую голову. Вторая была опущена, словно шляпка подсолнуха, ночью.

— Он что-нибудь сказал тебе? — спросил Патрис у робота.

— Бормочет, но я не понимаю, — ответил робот.

— Надо было транслировать его на самолетную ЭВМ.

— Я это сделал. Прочтите перевод на пульте.

— Прочти сам… отсюда.

— "Мы подчиняемся", — бесстрастно проговорил робот.

Существо распласталось на земле и концом крыла прикрыло отросток на безжизненной голове.

Из-за близлежащего холма вынырнула большая группа двухголовых. Приземлившись в десятке шагов от Патриса, они хором что-то забормотали.

"Подчиняемся", — прочел Патрис на своем экранчике, дистанционно связанном с пультом ЭВМ.

— Давно бы так! — с облегчением сказал Патрис.

Плохо, что возможности разговора с двухголовым были ограничены: они не понимали Патриса.

Немного поразмыслив, он приказал роботу:

— Видишь вон то почерневшее строение?.. По-моему, это и есть светодающий локатор. Иди к нему и посмотри, можно ли привести его в порядок. Если наладим, тогда двухголовые поймут наши намерения. А я пока облечу спутник на само…

Патрис вдруг застыл на полуслове. По его телу прошла какая-то болезненная тяжесть. "Что это? — подумал он беспокойно. — Может, я устал?" Торопливо извлек таблетку, проглотил ее.

Но тяжесть не отпускала.

5

— Погляди на экран дальнего обзора, — сказал Ганс. — Видишь? Из зоны света локатора к спутнику, где должен быть Патрис, движутся два лайнера инопланетян.

— Вижу! — отозвался Слейтон.

Он долго молчал, наблюдая за кораблями чужаков. Шевелил губами, словно что-то прикидывал в уме, словно задачу какую-то решал. И наконец решил.

— Я не могу сидеть, сложа руки, Ганс. На резервном самолете полечу туда, к спутнику. Сколько можно ждать вслепую? Может, ребятам срочная помощь нужна, а мы ручки на коленях сложили и сидим пай-мальчиками, дожидаемся, когда срок истечет. Хватит! Остаешься за меня.

— Погоди ты, не пори горячку! — остановил его Ганс. — Мы не имеем никаких сведений о Байраме и Патрисе. А если еще исчезнешь и ты — что тогда? По инструкции, пилот ни при каких условиях не имеет права покидать корабль. Тебе сия заповедь, надеюсь, известна? Это, во-первых. А, во-вторых, если им и потребуется помощь, то предпочтительнее, чтобы рядом оказался врач — у него диапазон возможностей шире.

— Нет! — категорически отрубил Слейтон.

— Погоди, торопыга! Что — "нет"? Я ведь еще ничего не предложил. Нам надо не поодиночке, а кораблем приблизиться к спутнику. Или даже к Туманной. Может быть, так следовало поступить с самого начала — сесть на планету. А ты напугал своим скепсисом Байрама — он и спорол горячку.

Когда корабль замер на таком расстоянии, что до поверхности спутника, казалось, рукой дотянуться можно, Ганс радостно закричал:

— Смотри, смотри, Слейтон. Передаю видеозапись на твой экран.

— Да, да, — отозвался пилот, — теперь хорошо вижу! Вон стоит самолет Патриса.

Ганс с радостью думал о том, что хоть одна забота свалилась с шеи. Самолет космогеолога цел, значит, и сам Патрис жив и невредим.

— Что-то я не заметил на спутнике ни одного аборигена, — сказал Слейтон, внимательно шаря взглядом по экрану, на котором отчетливо виднелись достаточно мелкие детали поверхности. — Может, гы видишь?

— Тоже не заметил. Придвинь корабль немного ближе к спутнику и включи большой прожектор.