— Интересно… Я думала, просто раз и видишь, и оно исполняется, а это целая система с вероятностями.

Звёздолёт кивнул. Его собеседница снова погрузилась в размышления. «Ты хороший дракончик. И твоя семья тоже. Вы бы могли использовать вашу силу для того, чтобы войти во двор Пурпур, предугадывая её настроения, или же попробовать манипулировать результатами выборов в свою пользу. Но вместо этого вы были против неё, добились её… почти смерти, да. И потом обсуждали честно и открыто. Я рада, что именно Медночешуйные усыновили тебя».

Остаток обеда прошёл в разговорах. Звёздолёт ушёл есть обратно к своей семье, а Рубин вызывала других, разговаривая с ними о будущих делах. Агаточешуйные явно были недовольны, что потенциальный мыслечтец в одном с ним помещении, но держали это при себе, периодически пытаясь подавить мысли об очередном обменом маршруте, что интегрирует других плотнее с их семьёй.

Когда-то изгнанные Белокаменные и ушедшие Медночешуйные обсуждали с королевой то, кто же останется в башнях, и кто прилетит сюда в качестве постоянного представителя, и сколько их будет. Красноглинные обсуждали поставки свитков от Грязекрылов через свои земли — неожиданно, но Грязекрылы держали в своих когтях почти всё производство папируса. И не только его — оказывается, хлопковые ткани делали тоже они, а Агаточешуйные держали весь её обмен с пескокрылами. Зато, как оказалось, Краснокаменные растят много льна, который идёт в мастерские дворца и на обмен с Грязекрылами.

К концу обеда у Звёздолёта уже распухала голова. Мысли с разговоры сливались в одно целое, а полный живот и довольство отнюдь не располагали к работе по запоминанию. Пора было возвращаться в башню.

Другие семьи чувствовали то же самое. Одна за другой, главы семей благодарили королеву за еду, и выходили в полукружную галерею. Медночешуйные сделали так же, каждый дракончик по отдельности, как и Кречет с Халькопирит — и вот, они наконец тоже оказались в коридоре, обрамляющем зал песен.

— Ну что, как вам новая королева? — хитро посмотрев, сказала бабушка. «Особенно тебе, дочка. Я помню твоё недоверие».

— Что ж… я реально её недооценивала. Как будто бы она просто пряталась за оболочкой стеснительной тихони! И я благодарна, что она отстояла нас, даже рискуя столкнуться с недовольством ночекрыльего племени, — ответила Кречет.

— Как и должна настоящая королева, думающая о своих подданных. Значит, считаешь, что она достойна своего места?

— Неожиданно, но… да. А уж особенно по сравнению со своей мамкой…

— Ну а рад, что она нашла способ справится с ним, — ответил Звёздолёт. — И использовала прилетевший ей в когти повод правильно.

— Да, это как надавать когтями по носу, только словами! — вставила Цунами с энтузиазмом.

— Вот, учитесь, дети, как надо. Через два года вы полетите спасать мир, и такие штуки вам нужно знать, — улыбнулась мама.

— Интересно, что мы сделаем следующим… Может, прилетим к морекрылам и спасём их от какого-нибудь таинственного убийцы? — с надеждой предположила Цунами. — А в благодарность они перестанут поддерживать пескокрылов.

— Или к дождекрылам, и раскроем загадку джунглей! — пыхнула не меньшим энтузиазмом Слава.

— Или разберёмся с тайнами моего племени, — едва слышно предположил Звёздолёт.

— Или же поможем наконец объединить пескокрылов и положим конец всему этому… — несмело предположила Солнышко.

— Главное, чтобы вместе. Как одна сиблинговая группа, — добавил Глин, лизнув золотистую пескокрылку. «Но я бы не отказался расширить её ещё больше с моими кровными сиблингами, лишние лапы никогда не помешают. Как они там без меня справляются…» немного печально подумал он.

Мама наблюдала за ними с тихой гордостью, пока все-все её драконята шли в башню. Что ж, сейчас короткий отдых, а потом ещё и выступления на арене и огненное шоу. А потом дом. Ох как она их всех залижет…

***

Арена располагалась недалеко от башен. При желании можно было даже смотреть на воздушную часть выступлений прямо с них, не занимая места, чем Слава позавчера и занималась, ожидая пробуждения Звёздолёта.

Но теперь они сидели прямо там. Кречет таки нашла ягоды, и теперь её дождекрылка уплетала их, подцепляя длинным язычком прям из подставленной Глином кружки, при этом забавно наклоняя мордочку.

Вдруг трибуны, полные шепотков внешних и внутренних голосов (от которых, к счастью, техника потоков в речке отлично помогала), затихли. На арену опустился светло-бордовый небокрыл, а на отдельный балкончик величаво вышла сама Рубин, подойдя к интересному устройству с несколькими медными трубками, уходящими вниз.

— Уважаемые драконессы и драконы! — её звук, казалось, шёл из нескольких разных мест. — В честь праздника моей коронации, было решено устроить игры! Но в отличии от тех, что проводила моя матушка, эти предваряются одной важной вещью. Я отпускаю всех бойцов, что были взяты в плен и по разным причинам выбрали быть бойцами!