— И не планировал. — Тимур невесело улыбнулся. Вот так, значит. Однажды реальность всё же оказалась сильнее Людвига, и он не смог подмять её под себя так легко, как раньше. — Только не раскисай, а то отберёшь у меня лавры главного страдальца.

— Я не раскисаю, просто… Ладно, проехали.

— Мы выкрутимся, обещаю! Я что-нибудь придумаю.

— Почему ты?

— Потому что я старше.

— Ты сам-то в это веришь?

— Да. — Тимур кивнул. И именно сейчас он действительно был уверен в собственных словах, потому что видел перед собой не гениального Людвига Майера, учителя и наставника, а обычного мальчишку — растерянного, усталого, придавленного гнётом проблем.

Совсем недавно, меньше месяца назад, этот мальчишка пережил ту же самую трагедию, которую Тимур переживал уже шестнадцать лет. Да, у Людвига на стройке никто из родных не погиб, но разве это делало ситуацию менее кошмарной?

И затем, как продолжение кошмара: камера в подвале у Рыбниковых, избиения, побег, засевшее в ноге заклинание, день за днём подтачивающее силы. Вчера он чуть не умер, сегодня — впервые увидел собственную младшую сестру.

Не многовато ли событий для парня, только-только окончившего институт?

И это лишь те факты, о которых Тимуру известно, но ведь он запросто может чего-то не знать. Так почему он вообще назначил себя главным страдальцем? С чего он взял, что кому-то из его знакомых сейчас легче?

Диане наверняка предстоит война с роднёй из-за свадьбы с обычным человеком. Они и Тимура-то на дух не переносили, потому что не оборотень, а Стас — даже не маг.

Ксюша вообще живёт как на минном поле, и конфликты с бабушкой — не самая большая из её проблем. Хотя, конечно, тоже важная.

И у Инги наверняка есть какие-то свои горести, иначе она не выглядела бы сегодня такой потерянной.

— Как тебе, кстати, Инга? — поинтересовался Тимур.

Людвиг старательно задумался, даже лоб наморщил от напряжения.

— Любопытная девочка, — наконец вынес вердикт он. — Что-то в ней есть такое… нетипичное.

— В каком смысле?

— Если бы я знал! Вроде чувствую какой-то подвох, но объяснить не могу. А может, просто накручиваю сам себя и пытаюсь разглядеть в самой обычной девчонке то, чего нет. Я даже не могу понять, опознала ли она во мне оборотня.

— Вы вроде о чём-то говорили, когда я прибежал?

— Да ну, какой там разговор! «Это кто у нас такой красивый? Откуда ты взялся? Что ты здесь делаешь?»

— «Потерялся или хозяина ждёшь?», — с той же интонацией продолжил Тимур список типичных вопросов.

— Вот про хозяина как раз не спросила, поэтому я и сомневаюсь. И вообще ощущения от неё странные. Магия внутри вроде есть, но непонятная какая-то. Как будто узлом завязанная. Жалко, у меня теперь с восприятием проблемы, раньше бы сразу разобрался, даже не прикасаясь. А сейчас…

— Ты для этого её лизать полез?

— Ага! Зачем же ещё?

— Откуда я знаю. Может, братской любовью воспылал.

— Да ну, какая любовь, я же её первый раз в жизни увидел! А ты её на уровень силы не прощупывал?

— Как ты себе это представляешь? Это только ты такие вещи сразу схватываешь, а остальные… — Тимур только руками развёл.

Пожалуй, умение чувствовать чужую силу было ещё одной способностью Людвига, которой он украдкой завидовал. И не только он.

Даже те, кто отлично владел магией, в большинстве своём не могли как следует определить резерв другого человека. Максимум — уловить остаточную энергию, если этот другой только что колдовал, да и тогда о стопроцентной достоверности речи не шло.

Изредка встречались везунчики, которые могли опознать другого мага при тактильном контакте.

И совсем редко — такие, как Людвиг, которым даже контакта не требовалось, достаточно было рядом постоять. А уж с помощью прикосновений они могли выяснить практически всё: и уровень магической силы, и её сбалансированность, и ещё кучу параметров, которые для Тимура ничего не значили, потому что он даже свою собственную магию полноценно ощутить не мог.

Для тех, кому особой чувствительности не досталось, существовала уйма ритуалов: от довольно простых до сложных и многоступенчатых. Но даже в базовом варианте требовалось как минимум нарисовать сигиллу и загнать в неё объект исследования. Варианты посложнее требовали изрисовать символами не только пол, но и человека, на этом полу стоящего. Ничего подобного Тимур с Ингой, конечно, не делал и делать не собирался.

— А потом тебя куда понесло? — продолжил расспрашивать он.

— Во-первых, донюхивать следы, пока все не затоптали. А во-вторых, избавлять тебя от лишних хлопот по возвращению сбежавшей собаки. Согласись, удачно же получилось, да?

— Ну… да. — Тимур кивнул. — Честно говоря, я как раз задумался, куда тебя девать.

— Вот! Я вообще-то надеялся, что эта твоя Инга…

— Технически, это твоя Инга.

— Не надо приписывать мне чужих детей! — фыркнул Людвиг. Но вдруг посерьёзнел, нахмурился, словно вспомнил что-то важное. Даже с дивана вскочил и похромал на кухню, и уже оттуда поинтересовался, перекрикивая зашумевший чайник: — Тебе чай свежий сделать?