— Ну и что? Помогла тебе плазменная пушка? — в дверях возник Ковалев.

Я бросил взгляд через плечо, заметив раздосадованное выражение бледного, отдающей зеленью лица полковника, зло прищуренные глаза, плотно сжатые в одну линию губы. Ну никак он не мог удержаться от ядовитой усмешки. Хотя держался на ногах он плохо, его вело, шатало. Уцепившись за спинку кресла, где сидела Дарлин, он даже не пытался приударить за девушкой, сказать ей что-то приятное.

— Нет. Не помогло. Этих тварей даже плазма не берет. Энергия почти на нуле. Вот так полковник. Как это у вас об этом говорят?

— Говорят, что полный п…ц пришел. Но я так не скажу. Включи аварийный блок питания.

— Аварийный? Он здесь есть?

— Включай уже, хватит болтать, пилот хренов.

Я прошерстил меню и обнаружил, что маршал разблокировал еще одну функцию летуна. По флаеру прошла вибрация, что-то загремело, будто по трубам прокатились большие чугунные шары. И на экране радостно взвились линии загрузки топливом. На максимум.

— И почему сразу не включили?

— По кочану, — бросил хмуро Ковалёв. — Потому что это ядерный синтез, или термоядерный, хрен их разберет. Если хлопнемся на землю, будет кирдык не только нам, а всей этой территории. Но нам все по барабану будет. Мы сдохнем раньше всех. Сгорим в ядерном пожаре. И да. У тебя там еще одно оружие имеется. Давай его пробуй. Хуже не будет.

Я вызвал на экран характеристики той самой неизвестной мне пушки, и поразился. Нет, я знал о существовании такого оружия. На нашей планете его использовали, хотя и не часто, ибо последствия могли быть настолько чудовищными, что и порадовать бы никого не смогли, за отсутствием тех, кто мог быть проявить эмоции. Мой бластер работал на подобном принципе, но он небольшой, а тут целая пушка.

— Ты, полковник, иди в салон. Не забудь ремни безопасности пристегнуть. Когда сейчас вдарю, не известно, чего будет.

— Дурак ты, Рей, — беззлобно бросил Ковалёв. — Если эта пушка сработает неправильно, то здесь на двадцать километров вокруг ничего не останется. Ни одного живого существа. Куда бы я не сел, и чего бы не пристегнул.

Я бросил взгляд через плечо на его физиономию. Она выражала безнадежность, и решимость одновременно. Видно, не надеялся он уже на то, что мы спасемся.

— Аннигилятор материи? — подала голос Дарлин. — У нас же тоже есть такой. Что страшного?

— Я не очень хорошо понимаю характеристики этой пушки. Не понимаю полностью шкалу параметров, могу ошибиться в настройках.

— Главное, ты не волнуйся. Вряд ли земляне могли сделать что-то уж такое чудовищное. Да еще на таком маленьком аппарате.

Дарлин, моя умница, моя Принцесса, как мне всегда не хватало её успокаивающих слов, гортанного томного голоса. Кажется, она никогда не теряла самообладания.

Хлопнула дверь, полковник все-таки соизволил уйти в салон. Мысли его скакали, как лягушки по весне, в целостную картину не складывались. По большей части матерщина — когда я впервые услышал эти фразы, понять смысл их не мог. Но затем нейро-интерфейс объяснил, что люди таким образом выражают самые сильные эмоции.

Экран перед моим мысленным вздором показал все линии голубого цвета — полный заряд. Через пару секунд зафиксировал цель. Руки устали крутить штурвал, а голова раскалывалась от чудовищного количества операций, который считал мозг. Жгло в висках, голова словно в раскаленном обруче. Когда эти мучения закончатся?

Большая красная кнопка на панели. Вдавил ее, и наклонился ближе к лобовому стеклу, сердце замерло и вновь застучало где-то около горла. Тяжело дышать, будто кто-то сдавил шею сильной рукой.

И, кажется, ничего не произошло. Ни шума, ни грохота, как от плазменной пушки. Не разрезал вечерний воздух, окрашенный в теплые оранжевые цвета закатным, уже не жарким солнцем, ослепительно-яркий луч.

Пфф. Огромный ком из злобных летучих мышей превратился в ничто. Не осталось ничего, ни шерстинки, ни крыла. Идеальная пустота. Только невероятное словно вымытое бледно- голубое небо, с легкими пухлыми облачками. И закат, сотканный из всех оттенков красного — от мрачно-багрового до ярко-алого.

Я откинулся в кресло и устало прикрыл набухшие веки.

— Получилось! Ура! — я услышал крик Ларри.

Топот за спиной и в проеме возник мой второй помощник. Лицо сизо-бледное, утопленник, пролежавший в воде с месяц, выглядел бы лучше. Но глаза горят таким блеском и радостью, что я даже смог улыбнуться.

Я поставил флаер на автопилот до конечной цели нашего маршрута, который настроили погибшие пилоты. И вышел в салон. Меня встретили две пары глаз. Лицо маршала выглядело обеспокоенным и радостным одновременно. Ковалёв выглядел невероятно довольным, словно гордился тем, что именно он обеспечил весь успех.