— Все сказал? — Ковалёв как-то нехорошо сощурил глаза, губы растянула злая ухмылка. — Душу вывернул наизнанку. Молодец. Хвалю. Бунт на корабле, называется.

— Пошел ты… Как ты это все время говоришь. Вот и иди в ж…

— Ну что я тебе скажу, Рей. Если ты откажешься, я вот прямо сейчас пойду к Светлане и скажу ей, что ты — дерьмо собачье. Не хочешь помочь поймать преступника, из-за которого едва не погиб ее отец. Которого она обожает. Что тебе плевать на нас всех. Она девочка впечатлительная, запомнит. И мне она поверит. Я ведь друг семьи.

Я замер, горло будто сдавило клещами, стало трудно дышать. Этот мерзавец нашел самое больное место, и с размаха ударил под дых, словно ножом.

Я надвинулся на Ковалёва, схватил за ворот рубашки и прошипел ему в лицо:

— Я тебя когда-нибудь убью, и воскрешать не буду. Башку тебе оторву. Понял?

— Я понял, понял, — он высвободился от моих пальцев. — Ты полетишь или нет?

— Полечу! И полечу с Дарлин.

— Нет. Ты полетишь один.

— Тогда возьму Осберта. Осберта могу взять?

— Зачем он тебе? Ты прекрасно один справишься. А Осберт… Он, знаешь, классный айтишник. Вместе с Владом они смогли и связь восстановить, и помощь вызвать. И представляешь удаленно открыть все камеры, где эти мерзавцы, — Ковалёв кивнул в сторону сидящих отморозков, — держали весь персонал космодрома. Нет. Он нам здесь нужен.

Я помолчал, пытаясь усмирить бушевавший внутри жар ярости. Взял себя в руки, развернулся к терминалу:

— Влад, покажи мне характеристики космолета, который пошел на взлет.

Влад быстро пошурудил мышкой. На экране побежали строчки символов, закрутились трехмерные изображения узлов. База нейро-интерфейса заполнилась.

— Ага. А теперь того космолёта, что мне предоставят.

Влад обернулся к Ковалёву, вопросительно глянул на него.

— Ангар двадцать-семь, — отозвался полковник. — Космолет класса икс-семнадцать.

Ну и громадина. То, что на этот раз вывел Влад, показалось похожим, скорее на космический корабль, способный путешествовать меж звезд. Мощные термоядерные ракетные движки, кроме противоперегрузочной капсулы еще и гравикомпенсаторы. Магнитный захват плюс клешни-манипуляторов. И все это упаковано в изящный веретенообразный корпус, скрытый специальным составом, так что на радарах эта махина будет казаться небольшой птичкой.

На меня нахлынул азарт, эйфория, что смогу попробовать управлять этим красивым сильным «зверем».

Когда я появился на палубе, космолет Крупы уже бежал к концу взлетной полосы. Я лишь увидел на прощание как из дюз многокамерных двигателей вырываются оранжево-алые факелы.

Бросился к ангару, заметив приветливо поднятые щиты, забежал внутрь. И едва не упал от удивления. В реальности «летающий дракон» оказался еще больше, еще внушительней. Гигантская птица с гордо задранным обтекаемым носом, высотой с трехэтажный дом. И я ощутил себя крошечным муравьем, который решил пилотировать небоскреб.

— Товарищ Эдгар? — увидел рядом с огромными шасси механика в синей спецовке. — Мы все подготовили.

— Отлично.

Я собрался уже подняться по металлической лестнице в кабину, когда механик, пожилой дядька с глубокими морщинами вокруг рта, задержал меня. И сделал странный жест перед моей грудью, будто в воздухе нарисовал крест.

— С Богом, товарищ Эдгар! Удачи.

Для такой громадной «птички» кабина казалась тесноватой. Места хватило лишь на один ложемент-кресло для пилота. Все остальное место занимала дугообразная панель с многочисленными экранами, рычагами, кнопками, мигающими рядами светодиодов. Но все оказалось лишним. Мой нейро-интерфейс подключился к управлению напрямую. И вновь вокруг меня закрутилась бешеная карусель виртуальных экранов, вызванных только силой мысли.

Контуры космолёта Крупы замерцали изумрудными линиями. Интересно, что он видел в своей кабине? Как громадина, в которой сидел я, отражалась у него? Но он понял, что за ним погоня, поэтому сразу решил выскочить в космос, где мог мгновенно развить невероятную скорость.

Но я опередил его, термоядерные движки взревели, как стая огнедышащих драконов, заставив громадину рвануть вверх с такой силой и мощью, что перехватило дыхание, перегрузка вжала в ложемент, будто на меня сел слон. Но длилось это мгновения. Сработали гравикомпенсаторы, а скафандр мгновенно залечил раны. Острая боль сменилась на приятную эйфорию, будто я выпил волшебный нектар.

Вырвался в чернильную бездну космоса, вышел на орбиту. Вырубил движки, позволив гиганту скользить по инерции, словно по льду. И тут внизу — словно стальной клинок, рассекающий тьму, — мелькнул космолёт, оставляя за собой шлейф пылающей ало-голубой плазмы.

Перед глазами на экране побежали строчки символов — я почти у цели. Еще чуть-чуть и «лассо» магнитного захвата поймает жертву. Но аппарат Крупы, выплевывая сгустки энергии, превратив гравитацию Земли в катапульту, рванул вверх, оставляя за собой лишь сияющий хвост, словно комета.