К бандитам я интерес потерял. Теперь меня волновала только Светлана. Я кинулся к люку, столкнул с него тяжеленный стол. Откинув крышку, прыгнув туда, едва не переломав ноги. Ярко вспыхнул фонарь на скафандре, осветив лица. Я бросился к Светлане, что сидела на краешке стула, склонив голову. Присел рядом на корточки.

Она вздрогнула, когда я взял её за руку.

— Папа? С ним все…

— С вашим отцом все в порядке. Жив и здоров. Всех бандитов мы схватили.

— Мы слышали здесь такую жуткую перестрелку. Просто бойня. Это было ужасно, ужасно, — она покачала головой, высвободив руку, закрыла лицо. — А как Андрей? Он жив?

— С ним все нормально, немного ссадин. Но все заживет, — кольнула ревность от этих слов девушки.

Мимо нас прошли остальные мужчины, друг за другом поднялись по лестнице. Только Парфен Ильич на мгновение остановился, ухмыльнулся. Но затем тоже ушёл. Мы остались одни. Я подал руку Светлане, помог подняться, на мгновение она прижалась ко мне, чуть всхлипнув. Мы казались так близки, охватило невыносимое желание поцеловать её, впиться в губы, перенести мой сон наяву. И с большим трудом удалось подавить страстный порыв. Светлана не поняла бы, с чего вдруг я решил ее поцеловать. Мы едва знакомы. Оторвавшись с сожалением от девушки, мы направились к лестнице.

— Эй, вы там чего застряли? — в люке показалась лохматая голова Ковалёва. — Вылезай, Рей, дело есть.

Придерживая мягко Светлану сзади, помог ей подняться. Оказавшись наверху, она быстрым взглядом обвела зал, увидев отца, бросилась к нему. Прижалась крепко, обняла. Туровский чуть отстранил девушку, видно что-то сказал. Она улыбнулась радостно, и вновь, как маленькая девочка уткнулась в отца.

— Рей? Ты меня вообще слышишь? — Ковалёв шлепнул меня по плечу.

— Да слышу, чего хотел?

— Чего хотел? Влад, иди сюда! В общем так, надо вернуться к арсеналу и притащить этих ублюдков — Крупу и Заира. Бандиты в один голос твердят, что Заир был главарем, а Крупа его помощником. И только они знают, кто заказчик всей этой х… Понятно?

Возвращаться обратно к складу с оружием, откровенно говоря, совсем не хотелось. Пока я разговаривал со Светланой, в зал пришли хорошо вооруженные охранники в бронежилетах. Видно, их освободили. Так что оружие бандитов потеряло свой смысл. Но я решил помочь полковнику.

Втроем, я, Ковалёв и Влад, мы вновь прошли тем же путем. Дошли до стены, которую Влад открыл, набрав код. Она отъехала вбок. И когда мы выскочили, я замер, увидев жуткую картину.

Заир, безвольно распластавшись у входа в арсенал, лежал на спине в засохшей багрово-черной луже крови. На толстой короткой шее зияла глубокая резанная рана, так что голова казалась висит на лоскуте кожи. Широко раскрытые глаза с удивлением вперились в потолок. А Крупа исчез. Там, где он сидел остались одиноко лежать наручники.

— Да, твою мать! — Ковалёв с силой ударил кулаком над головой несчастного Заира. Вот ублюдок хренов. Вскрыл наручники, убил напарника и сбежал, сука. Ну, где нам теперь его искать?! Слушай, Рей, может ты оживишь этого мерзавца?

Я подошел ближе, прикоснулся к лицу Заира. Кожа ледяная, умер уже давно. И покачал отрицательно головой.

— Много времени прошло. Не получится.

Ковалёв прикрыл устало глаза, не сказав ни слова.

— Зачем же он убил Заира? — задумчиво проговорил Влад. — Почему они вместе не сбежали? Странно это. Заберем труп?

— Нет. На хрен. Пусть охранники разбираются. Пошли обратно.

Когда мы вновь оказались в зале, Ковалёв встал перед бандитами, что сидели на стульях с прикованными сзади руками. Обвел холодным, тяжелым взглядом. Под кожей ходили желваки, во все стороны торчали всколоченные волосы, ссадины уже засохли, но весь вид полковника не предвещал ничего хорошего.

Один из бунтовщиков, сидел понурившись, так что лица нельзя было разглядеть. Но Ковалёв подошел ближе, поднял ему голову за волосы, и все увидели, что это начальник ЦУП, полковник Сорокин.

— Я не виноват, — заблеял он. — Они взяли меня в заложники. Они потребовали, чтобы я все выполнил. Иначе грозились убить мою семью!

— Чего ты несешь, сволочь! — подал голос один из бандитов, худой, очень смуглый, с почти черной кожей, с густой иссиня-черной шевелюрой кудрявых волос. — Ты сам все это и организовал! И нет у тебя никакой семьи!

Ковалёв вдруг выхватил из наплечной кобуры пистолет-пулемет, приставил ко лбу Сорокина, чуть пригнувшись, прошипел прямо ему в лицо:

— Говори, кто все это организовал! На кого ты работал, сука! Или пристрелю, сволочь, прямо здесь. Ты все равно не жилец.