— Впрочем, у меня есть предложение, и это твой единственный выход… — Лорд делает эффектную паузу. — …бежать. Для тебя лучше всего будет исчезнуть из Академии.

— С чего бы? Моей вины нет… — вскидываюсь я, уже готовая бросить ему в лицо обвинение в попытке подлить зелье.

Кестер мне поверил, поверит и артефакт истины.

— Я не договорил, — рявкает лорд. — Неважно, есть твоя вина или нет. Я сделаю то, что пообещал. Выбор прост: темница или уровень жизни, о котором ты даже не мечтала. Слушай внимательно. Сейчас по твоей милости я вынужден покинуть Академию, но моя карета будет ждать тебя сегодня ночью у выхода в город. Со стражей на воротах я решу вопрос. Просто подойдёшь к караульному помещению, тебя выведут.

Лорд говорит с такой убеждённостью, как будто я уже дала согласие. И на этот раз я держу своё возмущение при себе. Пусть договорит.

— В горах на Западе есть очень хорошая школа целителей, уровень не хуже здешнего. Я договорюсь, чтобы тебя приняли. А на обустройство я дам тебе пятьдесят золотых.

Кажется, у меня рот открывается от изумления. Ничего себе. Я и одного-то золотого в руках никогда не держала.

Лорд видит моё потрясение и толкует его по-своему. Он уже всё решил.

— Вещи свои обязательно забери и оставь признательную записку, что применила редкое приворотное зелье, но не ожидала, что попадёшь на боевой. Испугалась и сбежала.

— Но привязка же настоящая, — зачем-то сообщаю я.

— Ерунда, — отрезает лорд. — Связь ещё слабая, с этим я разберусь. Лучше уж Кес немного пострадает магически, чем погибнет, как его отец.

Внутри меня что-то сжимается. Как бы противен ни был мне лорд, но, похоже, его действительно беспокоит будущее Кестера.

Видимо, это отражается на моём лице. Взгляд лорда неожиданно смягчается.

— Может, ты и правда ни в чём не виновата.

Его голос становится вкрадчивым.

— Ты кажешься мне порядочной девушкой, Амелия. Пойми, даже если тебе нравится Кестер, на такой, как ты, он всё равно никогда не женится. Едва ли тебя обрадует возможность стать временной постельной игрушкой.

А вот это в цель! И лорд отлично это понимает.

— Вот и умница. В полночь жду. И не забудь записку оставить.

Не дожидаясь моего ответа, лорд Варгус разворачивается и уходит.

Пытаюсь унять внутреннюю дрожь. Если лорд думал, что я услышу звон монет и растаю, то просчитался. Я услышала угрозы. И именно в звоне монет.

Щедрое предложение, слишком щедрое для такой, как я. Было бы оно попроще, я бы, может, и поверила в его искренность, хотя и это вряд ли. Приютская жизнь учит осторожности. Пропавших сирот, как правило, никто не ищет.

Так что если я и решу покинуть Академию, то не в карете лорда Варгуса, а скорее, чтобы спрятаться в какой-нибудь норе от неожиданного благодетеля.

Стоит кого-нибудь предупреждать? Мотнув головой, понимаю, что нет. Мои проблемы — это мои проблемы. При виде каждой тени не будешь бегать к кураторам, а вот расспросить их не помешает. И в библиотеке порыться.

Вздохнув, поднимаюсь на крыльцо лазарета.

При виде искренней радости Стейши понимаю, что сделала правильный выбор.

— Ох, Мели, — восклицает она. — Ты уже пообедала? Не ждала тебя сегодня. Все только и говорят, что о твоей привязке. Ты теперь самый известный человек в Академии.

Этого я и боялась.

— Стейша… — начинаю я.

Но лекарка перебивает:

— Мне так нужна помощь. Из-за этого ритуала все на ушах, практики нет, магистр Мардего где-то бегает по делам, а к нам привезли двух мальчишек с ожогами и рваными ранами. Их, конечно, подлатали, но штатный целитель ещё утром уехал на смену в городскую больницу, и никто не ожидал…

— Стоп, Стейша, — строго говорю я.

И лекарка послушно замолкает на середине фразы.

— Одежду мне и веди к раненым.

Сама удивляюсь своему начальственному тону. Но ведь я права. Нужна помощь, а мы тут болтаем. Я быстро переодеваюсь в уже знакомый зелёный наряд лекарки и иду вслед за женщиной.

— У одного ожоги, — объясняет Стейша, открывая дверь в палату. — Я обработала их обезболивающей мазью. Но действие вот-вот закончится.

В помещении двое. Парень у окна то ли спит, то ли без сознания. А тот, что ближе к двери, встречает нас яростным взглядом и зубовным скрежетом. Подхожу к нему. Ага, «мальчишка», как его Стейша назвала. Передо мной широкоплечий амбал.