Тогда было всего две группы, и меня зачислили в старшую. Я не узнал почти ничего нового, но у меня появилась масса возможностей общаться по-английски.

Я помню, как в колледже «Ананда» начались занятия по пали. Это случилось через два года после того, как я поступил на курсы английского языка. Преподавателями пали стали несколько монахов, а через какое-то время назначили и меня. Вскоре господин Куларатне захотел открыть курсы санскрита. Когда он обсудил это с другими монахами, они сказали, что имеющиеся учебники слишком сложны для детей. Тогда он вызвал меня, и я сказал, что могу легко составить программу обучения. Поэтому занятия по санскриту он поручил мне.

Я выписал из Индии серию учебников на английском и санскрите для индийских школ. И по ним я начал учить санскриту. Уроки пользовались огромным успехом. Через какое-то время монахи-преподаватели покинули колледж и вернулись к делам в своих монастырях. Вся ответственность за обучение пали, санскриту и Дхарме в старших классах легла на мои плечи. Господин Куларатне разрешил мне взять двух монахов себе в помощники. Также он выделил мне две комнаты в общежитии.

Мои помощники преподавали в колледже несколько лет, а после вернулись в свои деревни. Впоследствии я познакомился с достопочтенным Махиндой, тибетским монахом, и взял его на работу в качестве своего помощника. Когда я только начинал преподавать в колледже «Ананда», г-н Куларатне открыл еще одну школу. Его задумка заключалась в том, чтобы создать подготовительные классы при колледже. Директором той школы стал г-н Меттананда, который до этого работал в «Ананде». Сейчас эта школа называется «Наланда Видьялая». Название предложил я. По просьбе г-на Куларатне 1 января 1923 года я присоединился к коллективу «Наланда Видьялаи». Я придумал и девиз школы: «Мудрость украшает человека».

Какое-то время я преподавал в «Наланде». Именно тогда доктор Малаласекера вернулся на Шри-Ланку из Англии, где получил докторскую степень по философии. Его назначили заведующим кафедрой сингальского и пали. Г-н Куларатне уговорил меня вернуться в колледж «Ананда». Я передал свои обязанности достопочтенному Хеенатияне Дхаммалоке Теро и снова стал преподавать в «Ананде».

— Бханте, сложной ли была жизнь в колледже «Ананда»?

— Никаких сложностей. Я имел возможность общаться с преподавателями и учениками, обладающими положительными качествами, культурными и образованными. Директором был г-н Куларатне — человек редких достоинств. Он был честным, справедливым, не имел расовых и религиозных предрассудков и был предан учению Будды. Моя жизнь в колледже «Ананда», которым управлял такой замечательный человек, была счастливой. Расписание других учителей составлялось только после того, как я выбирал удобное время для своих уроков. После часу дня я был уже свободен. Таким образом, мне давали время на медитацию. Я вставал в пять утра и медитировал до шести. Второй раз я медитировал с десяти до десяти тридцати. По вечерам я медитировал с пяти до шести и с десяти до одиннадцати. Я постоянно практиковал один вид медитации и получил ее плоды. Это была медитация анапанасати — сосредоточение на дыхании.

В колледже «Ананда» возникло общество под названием «Бодхисаттва Самагама». В него вошли ученики, строго придерживающиеся буддийских принципов. В школе не было вихары. Художника Сарлиса попросили скопировать известную гандхарвскую статую Будды. Ее поместили на верхнем этаже, в зале Олькотта. Стены покрасили в соответствующие цвета. Так появилась вихара «Мандира». Я должен отметить, что г-н Куларатне проявил живой интерес к этому начинанию и оказывал мне всяческую поддержку. В результате учителя и ученики, проживавшие в общежитии, стали совершать религиозные ритуалы в новой вихаре. Большинство из них практиковало ту или иную медитацию, например медитацию благородной любви. Так мы проводили время, когда жили в общежитии. Эти дни были счастливыми и плодотворными для учителей, учеников и для меня самого.

— Бханте, можете ли вы выделить кого-то из учеников колледжа?

— Я преподавал в колледже «Ананда» около двенадцати лет. За это время у меня было много учеников, и многие из них впоследствии заняли высокие посты. Некоторых уже нет с нами. Я помню таких учеников, как Н.М. Перера [24] , И. М. Р. А. Ирьяголла [25] , Роберт Гунавардена [26] и Г. Б. Сенанаяке [27] . Ирьяголла сначала учился в «Ананде», а с открытием «Наланды» перешел туда. Он был очень упрямым, но и талантливым учеником. У него был вспыльчивый характер, и он говорил то, что думал. Через какое-то время он поссорился с г-ном Меттанандой и покинул «Наланду». Роберт Гунавардена тоже повздорил с директором и ушел из колледжа. Н.М. Перера был совсем другим. По натуре он

Часть И. На пути к состоянию будды был сдержанным и спокойным. Он окончил колледж и продолжил обучение уже в Англии.

Преподавая в «Ананде», я продолжал изучать латынь и английский. Г-н Р. С. С. Гунавардена был моим учителем латыни. Г-н Куларатне предоставил мне все необходимое. Кроме того, он хотел отправить меня в университет Калькутты, чтобы я получил степень. Но я хотел учиться. А степень можно было получить и на Шри-Ланке. Разумеется, я собирался в Индию, но чтобы заняться деятельностью по распространению Дхармы вместе с Анагарикой Дхармапалой. Он звал меня.

В это время мы основали организацию под названием «Ланкийский совет по распространению Дхармы». Я был ее президентом, а достопочтенный Хеенатияна Дхаммалока Теро — секретарем. Наша организация занималась много чем: проводила лекции о Дхарме и готовила преподавателей. Мы занимались проповедью Дхармы даже в трущобах. В это время мне удалось опубликовать свою первую книгу «Жизнь Будды», которую я написал по просьбе Молодежной буддийской ассоциации Коломбо. Это было в 1926 году. Кроме того, я писал статьи для газет и журналов.

— Бханте, вы участвовали в полемике с христианами, которая разгорелась в 1922–1923 годах?

— Да. Зачинщиками были католики. Они осудили мою статью в «Сандаресе», и я ответил им на страницах той же газеты. После этого я критиковал христианские взгляды в издании под названием «Будда Рашми».

Тогда же произошел один интересный случай. Однажды Анагарика Дхармапала сказал мне: «Ты должен сделать кое-что еще: выступить с критикой теософии». В свое время я стал членом «Теософского общества». Шри-ланкийское отделение индийского «Теософского общества» находилось недалеко от улицы Борелла, в доме г-жи Престон. Она была ученицей мадам Блаватской. Громогласный оратор, она была исполнена английской гордости и являлась президентом шриланкийского отделения. Секретарем была г-жа Луранц — образованная дама из Голландии. Я отправился туда и сказал, что хочу вступить в общество. Меня сделали почетным членом, поскольку с биккху не брали денежных взносов. Там было много книг по теософии. Каждое воскресенье я шел туда, брал книгу и читал. И вместо того чтобы спорить с теософией, я вынужден был признать разумность ее доводов. Анагарика Дхармапала рассказывал мне о Махатме Кут Хуми, Махатме Мории [28] . Он обладал огромной верой в Махатму Кут Хуми. Его разногласия с госпожой Анни Безант сводились к тому, что она смешивала теософию с ведантой. Я не сторонник учения об атмане (душе), которого придерживается теософия, но допускаю существование таких святых учителей, как Махатма Кут Хуми.