Тогда я сказал:

— Почему вы не узнали чуть больше обо мне, прежде чем ругать меня? Сейчас я веду колонку в газете «Свадеша Митрая» под чужим псевдонимом. Почему вы не навели справки? Вы же читаете эту газету?

— Я не знал.

— Вы могли сначала поговорить со мной. Зря вы обрушили на меня столько критики на страницах своей газеты.

Затем господин Пиядаса Сирисена сказал:

— Учитель, отныне я не буду плохо писать о вас. Я так хотел с вами увидеться.

— Зачем?

— Учитель, вы помните, в газете «Сингала Бауддхая» вышла серия статей Сурагуру о том, что божеств не существует? Они сами же и прекратили полемику. Но ее итог был неудовлетворительным. Сейчас нас попросили оживить эту дискуссию. Вы не могли бы возглавить эту кампанию? — спросил он.

— Мне не хотелось бы начинать спор. Однако если в Трипитаке и палийских комментариях содержится какая-то информация о божествах, я систематизирую ее и отправлю вам.

— Этого вполне достаточно.

Я собрал всю информацию из палийских текстов и комментариев и написал серию заметок о буддийском взгляде на божеств. Их опубликовали одну за другой. Г-н Пиядаса Сирисена перестал нападать на меня. Он опубликовал хвалебные письма в мою честь в газете «Сингала Джатия». «Раньше этот монах придерживался других взглядов, но сейчас не разделяет их», — писал он. После выхода моих статей полемика разгорелась с новой силой. В итоге те, кто верил в существование божеств, одержали верх. Они доказали свою правоту. Г-н Карунаратне был зол на меня. Так прошло несколько дней.

Расскажу вам об одном интересном событии. Какое-то время спустя я отправился в Катарагаму. Вечером я совершил обряд поклонения в Киривехере и отправился к дэвале. У входа в дэвале, рядом с воротами, я заметил группу молодых людей, которые прибыли из Коломбо. Я спросил их, что они здесь делают. «Мы ждем г-на Карунаратне», — последовал ответ. Я поинтересовался, о ком именно идет речь. Они сказали, что ждут редактора газеты. «И где же он?» — «Он вошел в дэвале с подносом подношений». — «Но разве он не оскорблял Катарагаму, утверждая, что такого божества не существует?» — удивился я. «В том-то и дело, Учитель. Говорит одно, а делает другое».

Я прождал какое-то время, чтобы расспросить его самого. Но он так и не появился. Видимо, прятался. Я ждал больше часа. В конце концов я подумал: «Почему я вообще должен тратить время на подобного человека? Все это неважно», — и ушел. Я понял, что многие люди, в том числе известные, говорят одно, а делают другое. Как бы то ни было, в жизни тех, кто оскорбил бога Катарагаму, часто случались несчастья. Нельзя говорить плохо о боге Катарагаме. Это живой бог, наделенный огромной силой. Я видел его собственными глазами. Позже я расскажу вам эту историю.

Каждый год, во время декабрьских каникул в колледже «Ананда», я посещал торжества «Теософского общества» в Мадрасе. Обычно я останавливался там на месяц. В1926 году по просьбе г-на Шри Кришнана, который представлял в Совете Каликут, штат Керала, я отправился в свою первую миссионерскую поездку. Примерно месяц я выступал в разных местах с лекциями о Дхарме. В результате г-н Шри Кришнан, член Совета, человек, глубоко изучивший Дхарму, в 1929 году принял монашеский сан. Какое-то время он даже был моим учеником. В ходе этой поездки я также посетил «Теософское общество» в Мадрасе. Там шли приготовления к первой публичной лекции Кришнамурти. Но мы не могли остаться, так как нужно было без промедления возвращаться на Шри-Ланку.

— Бханте, почему вы прекратили преподавать в колледже «Ананда»?

— Как я уже говорил, к этому времени у меня возникло намерение распространять Дхарму вместе с Анагарикой Дхармапалой. Он хотел этого так же, как я. Приезжая в Балангоду, я неизменно встречался с г-ном Барнсом Ратватте. Как-то я рассказал ему о своем желании отправиться в Индию. Он был моим хорошим другом. Он сказал, что в окрестностях Балангоды не хватает образованных монахов и было бы лучше, если бы я основал здесь пиривену. «Я возьму на себя все приготовления. От тебя требуется лишь послужить нашему краю и поделиться своими знаниями. В нашем родном городке совсем мало образованных людей, а значит, ты сможешь воспитать целое поколение просвещенных людей», — с такой просьбой он обратился ко мне. К этому времени ушел из жизни мой гуру Хамудуруво. Я отказался от мысли ехать за границу и основал пиривену в Балангоде. Покидая колледж «Ананда», это благословенное место, я испытывал огромную печаль из-за расставания с любимыми учениками. Однако я собирался служить тому краю, где родился, и это утешало меня.

В 1936 году я покинул колледж и основал в Балангоде новую пиривену под эгидой Шри Судхармарамы в Тхумбагоде. Ее открыли на этом самом месте и назвали пиривеной Шри Дхармананды в честь моего настоятеля. Это было временное пристанище. Вскоре пиривену перенесли в Мирисватте. К нам стало поступать много учеников. И хотя это была молодая пиривена, не получившая государственной аккредитации, я успешно руководил ею при содействии уважаемых мирян, родственников и биккху. Мы не зависели от государственных средств и потому никому не отчитывались в своей деятельности. Наконец, по многочисленным просьбам, пиривена получила государственную аккредитацию. Через некоторое время я перешел в университет Видьодая.

— Учитель, расскажите, пожалуйста, о Шестом буддийском соборе в Мьянме.

— Из Мьянмы мне прислали приглашение принять участие в Шестом буддийском соборе, и я считаю это одним из важнейших событий своей жизни. В Мьянме мне предложили войти в Совет по редактированию Трипитаки. Со мной отправились еще три монаха. Из Коломбо мы добрались до Калькутты, а оттуда самолетом до Янгона. Нас разместили в центре для медитации «Сасанайета», поскольку помещение для Буддийского собора еще не было готово.