— Так документы всё-таки у вас?

— Какие документы? — спросил я, тут же заржал, мол, шутка, и похлопал ещё более сбитого с толку Благородие по плечу. — Расслабьтесь, Вадим Евграфович, я доброжелатель. Неужели мои поступки не говорят об этом за меня?

— Какие… Что вообще… Как…

— Я успел перехватить человека Градского до того, как он ворвался к вам в дом во время обыска и обрёк вас на казнь. Можете сказать «спасибо».

— Так вы не курьер?!

— А похож? — спросил я и немного поиграл тенью у себя за спиной. Ничего такого; просто пустил по ней рябь, дабы намекнуть на то, что одарён.

— А курьер… он…

— Жив. Поверьте, с ним всё будет хорошо.

— А документы?

— В надёжном месте…

Ах-ха-ха-ха! И ведь до сих пор ни разу не соврал! Разве что про «перехватил», но это так, мелочи.

— Вадим Евграфович, — я вздохнул так, будто бы меня утомил не только этот визит, но и всё бытие в целом. — Может быть, вы уже пригласите меня куда-нибудь, где мы сможем присесть и спокойно пообщаться? Разговор грядёт нелёгкий.

— Да… Да, — кивнул Мендель и взглянул на лестницу, что вела на второй этаж. — У меня сегодня организован небольшой приём. Я быстренько схожу к гостям, успокою их насчёт гвардии, и сразу же вернусь к вам. Можете пока подождать меня в кабинете.

— Это где?

— Вон та дверь, — указал Мендель.

— Отлично, — я подбросил бутылку на руке. — Но карменер пойдёт со мной. На обратном пути не забудьте прихватить бокалы и штопор.

— Э-э-э… да, — кивнул Благородие и лосём побежал вверх по лестнице.

Если вернётся с кем-то и решит меня обидеть — поплатится. Во-первых, зубов не соберёт. А во-вторых, документов у меня при себе действительно нет. Я спрятал их на той самой крыше, под листом профнастила, и в любой момент могу перейти к шантажу. Короче! Если со мной попробуют по-плохому, то и я в долгу не останусь. А коли по-хорошему, то… как знать? Вдруг это начало большой и чистой дружбы?

Посвистывая себе под нос, я двинулся к той двери, на которую указал барон. Открыл. Зашёл. Богато.

Большой стол, кушетка, диван, стеллажи с книгами в кожаных переплётах, уютная полутьма. Короче, классический рабочий кабинет аристократа, но что-то мне подсказывает, что именно работу эти стены никогда не видели. Не знаю, чем зарабатывает на жизнь Его Благородие, но документооборот это «что-то» явно не подразумевает.

На столе стоял набор маленьких разноцветных баночек с акриловыми красками, стакан с кисточками и выключенная лампа с гибким штативом. Рядом — ювелирная лупа и недокрашенная фигурка сисястой анимешной дамочки с лисьими ушками и хвостом.

Ай да Евграфыч, ай да затейник. Ну… не мне судить. Кто как хочет, тот так и это-самое.

Я поставил бутылку на стол, плюхнулся на диван и стал ждать. Меж делом глянул на настенные часы: времени уже дохрена и к гоблинам я, по всей видимости, опоздаю. Пойти — пойду. Обязательно. Совсем забить нельзя, ведь нехорошо это. Старались всё-таки ребяты, алтарь мне строили, да ещё и не без успеха как оказалось.

— Спасибо что подождали, — барон явился с бокалами, как и было велено; заодно успокоился и теперь был весь из себя самообладание. — Кстати, вы ведь так и не представились.

М-м-м… да… опять что ли «Тёмный Властелин» ляпнуть?

— Харон, — я встал и подал Благородию руку. — Просто Харон, большего вам знать пока что не нужно.

Евграфыч хмыкнул, но руку пожал. А затем молча принялся открывать и разливать карменер. Но вот, мы наконец-то расположились друг напротив друга, я сделал глоток, похвалил вино и взял слово:

— Вы знаете, почему я здесь?

Как оказалось, почву из-под ног барона я выбил первым же вопросом. Бедняга опять напрягся и явно что не знал, что ему ответить. Молчал.

— Отчасти, — ухмыльнулся я, — потому что господину Градскому не стоит доверять ничего сложнее лузганья семечек, а уж тем более передачу сверхсекретных документов, от которых зависит ваша жизнь. Но это, повторюсь, лишь отчасти. А от другой части… скажите сами.

Ещё несколько секунд тишины и:

— Я не знал, что так будет! — прорвало Менделя. — Я ещё ничего не решил! Никому ничего не обещал и ничего такого не делал! Ху-х, — барон ослабил ворот и понизил тон обратно до нормального. — Да, Младшие действительно связывались со мной, и у нас даже случилась тайная переписка… Во всяком случае, я думаю, что это были именно они. Но я ничего не обещал! Скажите, вы их человек, да?

Младшие.

По верхам, но Харитон всё-таки кой-чего знал. Вообще, противостояние Младших и господина наместника — самое увлекательное шоу из тех, что можно было понаблюдать в этом мире, и конкретно о нём-то он слышал.

Когда случился Исход, каждый решил стать владыкой нового мира. Сперва Столица, а затем и другие города разделились на лагеря. Но наиболее легитимными кандидатами на престол по мнению общественности, — да и логики заодно, — стали два персонажа.

Первый — наместник и ставленник Его Величества, до недавних пор губернатор всего иномирья. Он управлял регионом до Исхода, и его на этот пост назначил сам Император. Приказа о снятии с должности не было, да и… не будет ведь теперь. Так что Борис Степанович Бахметьев вполне логично рассудил, что он тут власть.