— Чего изволите, барин? — спросила она, слегка запыхавшись.

— Вишню-то очистили, как велено было?

Настасья просияла, словно только и ждала этого вопроса.

— Очистили, барин — сказала она, — … как есть очистили! Девки все пальцы в соку перепачкали, три больших миски получилось. Всё, как вы и велели.

— Отлично, — кивнул я, прикидывая в уме, сколько наливки выйдет. — Неси солод и мёд. Да не тяни, дело ждать не будет.

Настасья убежала выполнять поручение, а я подозвал проходивших мимо мужиков — Фому и Степана.

— Боченки из-под пива, которые остались, тащите сюда, — распорядился я. — Да смотрите, чтоб чистые были и проверьте чтоб не текли!

Мужики переглянулись и пошли исполнять. А я направился к амбару, где бабы перебирали до этого вишню. Там царило оживление: десяток женщин сидели вокруг больших тазов и переговаривались.

Увидев меня, все разом притихли. Я оглядел результаты их трудов: горы темно-красных ягод, сложенные отдельно косточки, несколько мисок с уже промытой вишней.

— Значит так, — начал я, указывая на одну из куч. — Эту часть вишни отдайте Машке, пусть с матерью, Прасковьей да Аксиньей вареников наделают на ужин.

— Вареников с вишней? — переспросила одна из молодух, явно предвкушая угощение.

— С вишней, не с репой же, — усмехнулся я. — А вот эту часть, — указал на другую кучу, — отложите для компота.

Машка, подхватив миску с ягодами, умчалась, увлекая за собой Прасковью и Аксинью. Я же повернулся к оставшимся женщинам.

— А теперь самое интересное, — сказал я, понизив голос, словно собирался поведать великую тайну.

Бабы придвинулись ближе, глаза их заблестели от любопытства.

— Будем делать наливку из вишни, — объявил я.

— Наливку? — переспросила Настасья, вернувшаяся с мёдом и солодом. — Это что ж такое?

— Напиток такой, — пояснил я. — Сладкий, душистый и крепкий. Не вино конечно, но на праздники самое то будет.

Фома и Степан притащили четыре небольших бочонка, поставив их рядом.

— Вот что, — начал я инструктаж, — сперва бочонки изнутри кипятком ошпарьте, а потом холодной водой сполосните. Затем ягоды вот в эти бочонки положите, но не доверху, примерно две трети.

Бабы слушали внимательно, хотя по лицам некоторых было видно, что они сомневаются в затее.

— Потом добавьте мёд, — продолжал я, указывая на принесённые Настасьей горшки. — И солод. Дайте постоять пару часов, но не просто так, а периодически встряхивайте бочонки, чтоб мёд полностью растворился.

— Как это — встряхивайте? — нахмурилась бабка Марфа. — Бочка-то тяжёлая будет.

— Не переворачивайте, а покачивайте из стороны в сторону, — пояснил я, показывая руками движение. — Мужики помогут, если что.

— А для чего всё это? — осторожно спросила молодая Дарья. — От такого месива только брюхо пучить будет.

Женщины захихикали, а я терпеливо продолжил:

— Когда мёд растворится, добавьте треть от объёма воды и оставьте, накрыв в один слой тканью. Пусть бродит около месяца.

— Бродит? — всплеснула руками Настасья. — Как квас, что ли?

— Примерно, — кивнул я. — Только сильнее. Через пару дней пойдёт пена через ткань — не пугайтесь, так и должно быть.

— Ой, испортится же всё! — ахнула Марфа. — Вишня-то пропадёт!

— Не пропадёт, — успокоил я. — Наоборот, превратится в напиток, который даже боярин не всегда на столе имеет.

Это произвело впечатление — женщины переглянулись с уважением.

— А как пить-то это? — поинтересовался подошедший Захар, с интересом прислушивавшийся к разговору.

— Маленькими чарками, — ответил я. — На праздники или когда гости важные.

— А ну как отравимся? — не унималась Марфа. — Бродить-то оно месяц будет!

— Квас тоже бродит, и ничего, пьёте, — парировал я. — Только держать нужно в тёмном тёплом месте. И не трогать месяц. Через месяц примерно будет готова. Тогда и попробуем.

— А нам-то можно будет попробовать? — лукаво спросила Дарья, и остальные бабы снова захихикали.

— Можно, — пообещал я. — На осенний праздник урожая выставим.

Это вызвало одобрительный гул. Я ещё раз повторил все инструкции и оставил женщин заниматься делом, поглядывая за ними.

К моему удивлению, процесс пошёл бойко. Настасья оказалась на редкость смышлёной и организовала всё по-своему. Она разделила баб на три группы: одни промывали бочки, другие подготавливали вишню, третьи смешивали ингредиенты. Работа спорилась под её руководством, хотя не обходилось без комичных ситуаций.