— Но ты дворянин! — отец тоже поднялся, возвышаясь надо мной. — Ты не можешь порочить фамилию браком с простолюдинкой!

— Маша не простолюдинка, — возразил я. — Она умна, образованна и…

— Маша?! — отец буквально задохнулся от возмущения. — Ты еще и фамильярничаешь с ней! Нет, этому не бывать! Я напишу в губернию, лично поговорю с губернатором! Тебе не позволят этот мезальянс!

Несколько посетителей трактира уже с интересом поглядывали в нашу сторону. Я понял, что нужно заканчивать этот разговор, пока он не превратился в публичный скандал.

— Прощай, батюшка, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Рад был увидеться. Передавай поклон матушке.

Я повернулся, чтобы уйти, но отец схватил меня за рукав:

— Послушай меня, Егор! Ты губишь себя! Твое место в обществе, среди равных. Эта… девица тебе не пара!

— Отпусти, — я аккуратно, но твердо высвободил руку. — Мое решение не изменится.

Я направился к выходу, чувствуя спиной прожигающий взгляд отца. Уже у самых дверей до меня долетел его гневный возглас:

— Не бывать этому браку, слышишь?! Не бывать!

Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Руки дрожали, сердце колотилось как бешеное.

Я пошел по улице, не разбирая дороги, погруженный в свои мысли. Кто бы мог подумать, что встречу отца здесь, в Туле? И что он всё такой же — властный, непреклонный, считающий, что знает, как лучше для всех. Неужели он и правда может помешать моему браку с Машкой? В глубине души шевельнулся страх — влияние у отца было, и немалое. Если он решит действовать через губернатора…

Но нет, не может быть, чтобы кто-то мог запретить совершеннолетнему человеку жениться по своему выбору! Да, не дворянка Машка, ну и что…

Я остановился, переводя дыхание, и только тогда понял, что забрел в какой-то незнакомый переулок. Вокруг не было ни души, только бродячая собака обнюхивала кучу мусора у забора. Нужно было возвращаться и искать лавку немца, где должны были ждать мужики.

Решительно развернувшись, я зашагал обратно, стараясь запомнить дорогу. По пути мысли снова вернулись к отцу. Что привело его в Тулу? Судя по всему, дела его были не в лучшем состоянии. Может, приехал к кредиторам? Или ищет новые источники дохода? И что теперь делать мне? Игнорировать его угрозы или готовиться к противостоянию?

Одно я знал точно — отступать я не собирался. Машенька стала для меня не просто возлюбленной, но и опорой, верным другом, помощницей во всех делах. Без нее я бы не справился с имением, не нашел бы в себе силы начать новую жизнь. И отец, со всем его дворянским гонором, этого не понимал и никогда не поймет.

Через некоторое время я выбрался на знакомую улицу и, расспросив прохожих, направился к восточной окраине города, где должна была находиться лавка немца. Постепенно раздражение утихало, уступая место решимости. В конце концов, что мог сделать отец? Время сословных предрассудков уходило. Да и деньги — тысяча рублей, которую я ему отдал — должны были его немного смягчить.

Увидев впереди знакомые фигуры Захара и Фомы, я ускорил шаг. Они стояли у небольшой лавки с вывеской на немецком и русском языках: «Инструменты и материалы для ремесел. Карл Шмидт».

— А вот и вы, Егор Андреич, — обрадовался Захар, заметив меня. — А мы уж беспокоиться начали. Думали, не случилось ли чего?

— Всё в порядке, — я постарался улыбнуться как можно беззаботнее. — Старого знакомого встретил, заговорились.

— Ну, раз так, — кивнул Фома, — то пойдемте в лавку. Немец, похоже, только открылся, внутри еще никого нет.

Я кивнул, стараясь сосредоточиться на предстоящем деле. Конфликт с отцом нужно было отложить в сторону — сейчас важнее найти всё необходимое для стеклоделия. Время для решения семейных проблем еще придет.

Мы вошли в лавку, и звякнул колокольчик над дверью. Навстречу нам вышел невысокий полный человек с окладистой русой бородой и проницательными голубыми глазами за стеклами очков.

— Guten Morgen! Доброе утро, господа! — приветствовал он нас с легким акцентом. — Чем могу служить?

— Здравствуйте, — ответил я. — Нам нужны инструменты для стеклоделия. В частности, трубки для выдувания.

Глаза немца заинтересованно блеснули:

— О, стеклодувное дело! Это интересно. Нечасто в наших краях этим занимаются. Конечно, есть у меня кое-что. Пройдемте, я покажу.

Он повел нас вглубь лавки, и я с облегчением погрузился в обсуждение технических деталей, стараясь выбросить из головы утреннюю встречу. Но где-то на краю сознания всё равно звучали слова отца: «Не бывать этому браку, слышишь?! Не бывать!»