Я почувствовал, как за моей спиной Ксу делает полшага вперед. Шифу молчит, но четки в его руках останавливаются. Мир на мгновение замер.

Холодный голос командира еще раз прокатился над ступенями:

— Фэн Лао, ты арестован. Сдавайся и к тебе будет проявлено снисхождение. Сопротивление будет расценено как…

— На каком основании вы препятствуете исполнению воли Императора?

Голос, пронзительный и ясный, как клинок из ледяной стали, перекрыл все. Он прозвучал как небесный гром. Я поднял голову и увидел говорившего.

Из дверей Палаты Памяти Предков вышел молодой драконорожденный. Он стоял словно брат близнец статуи воина, такой же жестокий и бесстрастный. На его боевых доспехах висело несколько нефритовых знаков с иероглифом «честь». В моей голове сразу раздался звон монет, за такие доспехи можно купить солидное поместье в Верхнем городе. Нефритовый посох, в его руке был заполнен эссенцией и готов к активации.

Тонкая косичка с вплетенными бусинами упала ему на лицо и я увидел, что на них лишь один иероглиф — «Скорбь». Я судорожно сглотнул, потому что этот драконорожденный шел дорогой мести по древним законам Предела.

Он спустился еще на одну ступень. Пусть за его спиной не было солдат, но сопровождающая его аура мощи говорила о том, что ему плевать на тех кто стоит у него на пути. Они умрут если посмеют ему дерзить. Он посмотрел на командира стражи с таким выражением, будто говорил с обученной собакой, забывшей команду.

— Я спросил: на каком основании вы остановили пробудившегося драконорожденного у порога Палаты? Или ты, пес в железной шкуре, решил, что можешь перечить эдикту Великого Императора?

Командир попытался выпрямиться:

— Господин, у нас ордер, подписанный…

— Ордер? — Юноша фыркнул. — Покажи его. Нет? Ну тогда заткнись и слушай.

Он шагнул ближе, и в этот момент ветер донес до меня знакомый запах.

Жар. Гарь. Легкое покалывание на коже, словно кто-то провел по ней раскаленным лезвием, не оставив следа. Я уже чувствовал это однажды. Тогда, на рынке, когда я шел на разговор с Фу Шаном. Тот же самый запах. Это он наблюдал за мной.

И теперь он был здесь. Стоял передо мной готовый к бою и защищающий меня.

— По эдикту великого Гуанди, основавшего династию и даровавшего Империи стабильность, любой пробудившийся драконорожденный обязан пройти регистрацию в Палате Памяти Предков и никто не имеет право его остановить. Ни человек ни зверь ни дух. Так сказал Император и это закон.

Его глаза вспыхнули красным пламенем.

— Любое препятствие на этом пути — оскорбление духа Императора. Это равносильно измене. А за измену в Империи — смерть.

Командир побледнел, но попытался выдавить:

— Господин… Мы лишь…

— Вы никто, — отрезал юноша. — Я — страж Предела. Мой долг — защищать исполнение воли империи от кого угодно, хоть от тварей искажения, хоть от зарвавшихся людишек. И если вы, мелкие служки, не уберетесь с дороги моего младшего, я уничтожу вас. Всех. И скажу спасибо за возможность сжечь мусор на ступенях этого здания.

Он поднял посох. Простое движение. Но автоматоны отреагировали готовясь к бою. Один дрогнул, второй клацнул внутренним механизмом.

Резкий поворот. Волосы драконорожденного взметнулись как песок поднятый ветром. Вспышка эссенции и тут же вторая, сорвались с его пальцев, а через мгновение два военных автоматона лежали оплавленные. Его глифы были не бронзой — серебром. И похоже, сейчас я видел самого опасного человека в своей жизни.

Младший! Это слово ударило меня словно боевой молот. ' Я, Ли Яньцзинь старейшина дома Яньмун, дарую право тени Фэн Лао называться младшим членом дома Яньмун'. Голос умирающего драконорожденного зазвучал в моей голове.

— Еще раз страж. Любой кто помешает моему младшему пройти в палату Памяти Предков — умрет. — Это было сказано настолько ровным голосом, что мне стало не по себе. — Передайте Первому Советнику, что Ли ФаВэй из дома Яньмун, перед кровью дракона, — Он аккуратно поклонился Ксу, — Подтверждает слова своего дяди Ли Яньцзниня. Отныне Фэн Лао, зовется Ли Фэн Лао из дома Яньмун. А сейчас прочь с дороги моего младшего.

Пять ступеней остались позади, как и те кто меня сопровождал. Новый драконорожденный входит в палаты в одиночестве. Таков обычай. Я перешагнул порог.

Внутри было тихо, как в забытом храме. Не мертво — именно тихо и спокойно. Те кто строили это место были великолепными мастерами умеющими использовать фэншуй на высшем уровне. Тусклый свет фонарей скользил по полированному черному камню пола, отражался в лакированных панелях, уходил в высоту к резным балкам потолка. Здесь не было окон. Здесь не требовалось внешнего света — он мог исказить суть.