Последнее меня взбесило. Не скажу, что до этого мне все нравилось, но моя внешность — это моя внешность. И никто не смеет указывать мне, как выглядеть.

— А что… — протянула я, медленно поворачиваясь. — Я вам не нравлюсь?

Аластор молчал.

— Недостаточно красива для, милорд? Алисия лучше?

Черный брови поползли вверх. Я мысленно била себя по губам. Какая к черту Алисия? Зачем я о ней вспомнила?

— Откуда ты знаешь про Алисию.

— Грех не знать о такой красавице? — Фыркнула я. — Ну так знайте, раз уж мы муж и жена, я приму твои требования. Но не все. Я не против обучения и уж точно не против гардероба, — я обвела выразительным взглядом свой серый прикид, заострив внимание на одиноком бантике почему-то под пупком. — Но советую предупредить леди Паф. Если она позариться на мои волосы, на одну модистку в Винсбурге станет меньше.

Выпалив все это, я покинула кабинет. Очень хотелось истерично хлопнуть дверью, как это бывает в фильмах после ссоры, но сдержалась. Пора собрать крохи разума в маленькую кучку и всыпать её обратно в голову.

Благо, ориентироваться в пространстве я умею неплохо. Да и коридоры в этом замке хоть и похожи друг на друга, но имеют отличия. Цепляясь за них, по памяти нашла отведенную мне комнату.

Упала на стул перед туалетный зеркалом, уперлась локтями в столешницу и всмотрелась в своё отражение. Интересно, Алисия намного красивее меня?

— Облепиховый чай с мятой, гвоздикой и ложкой меда для прекрасной хозяйки этого дома, — в комнату прошел Седрик. Пожилой мужчина катил по полу столик, на котором стояла белоснежная чашка и тарелка с чем-то воздушным, залитым сиропом. — А ещё я испек пирог!

Глядя на радушного дворецкого, я не могла сдержать улыбки.

— Спасибо, не стоило, — проговорила я, мысленно представляя, как с удовольствием уплетаю все это.

— Если леди не голодна, то я съем это сам, — ощерился слуга и начал отступать назад. Он было вышел, но я подскочила на кровати.

— Знаете… А я кажется совсем не против перекусить.

Седрик ощерился.

— Запомните, Моро — всегда знают, что хотят. И дары они принимают без жеманства, с достоинством. А вы, позвольте напомнить, с недавних пор Моро.

К всеобщему сожалению.

Скривившись, вернулась на место. Леди Вероника Моро — звучит ужасно. Я тут ни к месту. И каждый стремится подчеркнуть это.

Кровать прогнулась. Это старик сел рядом. Его рука внезапно оказалась на плече, ободряюще сжав его.

— Могу предположить, что все куда запутаннее, чем кажется. Верно? Не стоит грустить. Новая жизнь пугает, знаю. Надеюсь вы когда-нибудь расскажите мне, как вы пришла к этой жизни. Ну, а пока предлагаю вам свою дружбу. Да, я простой слуга, но могу быть полезен.

Я посмотрела в добрые глаза в обрамлении глубоких морщин.

— Спасибо, Седрик. С радостью приму вашу дружбу.

И я снова протянула руку. Черт! Когда же я перестану так делать?

Вопреки всему, мужчина сделал тоже самое и крепко сжал мою ладонь.

— Ну, а теперь съешьте этот несчастный пирог!

Я захихикала и схватила тарелку со стола. Дворецкий удалился, оставив меня в гордом и очень вкусном одиночестве.

За завтраком кусок в горло не лез, потому сейчас я чуть ли пища от радости запихивала в себя нежное сладкое тесто, запивая кисленьким напитком.

И могла продолжать дальше, но счастью пришел конец. Конец пришел в напудренном парике розового цвета, с тремя помощницами.

— Паф. Леди Шарлина Паф. — С пафосом проговорила женщина сорока лет, бочком протискиваясь в дверь. Натянутая юбки осложняла задачу попадания в мои покои.

Я боролась с желанием захлопнуть дверь и закрыться на три замка,

наблюдала за тем, как модистка наглым образом лезет в мою комнату и в мою жизнь.

— Очень рада, — протянула с грустью.

Со скрежетом зараза… То есть леди Паф просочилась в комнату и тут же направилась ко мне, отбирая у меня недоеденный пирог.

— Это нам не пригодиться!

— Очень даже, — отозвалась я, не выпуская края тарелки. Если я сейчас не поем как следует, день можно считать окончательно испорченным. Нет ничего опаснее голодной женщины!

— И все же отдайте. Моё время стоит денег. И пусть у вашего мужа их немеренно, я не люблю тратить драгоценные секунды.

Я отчаянно не хотела прощаться с вкуснятиной, но все же расцепила пальцы. А вот Паф продолжила держать. И очень зря… Тарелка подлетела, пирог смачно приземлился на напудренный носик.

— Кажется, у вас на лице сироп. — Проговорила я, внимательно следя за тем, как пирог медленно скатывается по юбке. Эх… А он был таким вкусным!