— Да не бойся ты так, — подбодрил его заяц, — я профессионал полетов. Круче нас, космических зайцев, в космосе вообще никто не летает. Ты не видел, как мы летим стаей? Мы как поток эфира, как океанская волна, выплескивающаяся на берег. Ты видел когда-нибудь океан? Он как космос, только плотнее заселен. Один знакомый дельфин любил рассказывать анекдот: «Что общего у космоса и океана? И там, и там есть медузы» — и смеялся так весело, словно ему самому эту шутку рассказали в первый раз. Ты слышал, как смеются дельфины?

— Я не люблю воду, — телепатически ответил зайцу ящер. — Вообще не понимаю — зачем нужна планета, на которой чуть теплее, чем в космосе.

— Ты о чем, дружище?

— Будь моя воля, я бы никогда с Джамбы не улетел.

Лагерь горных людей заяц нашел уже под утро. Небо на горизонте стало сереть, но ночь не сдавала своих позиций. Ориентируясь на слух, заяц нашел разбитый катер, а в нем храпящего в свое удовольствие Сокола.

— Сокол, проснись, — потормошил его заяц. Историк нервно всхлипнул и ответил еще более сильным храпом. — Проснись! — заорал ему заяц телепатически и, предупредительно, чтоб Соколов не разбудил весь лагерь, зажал ему лапой рот.

Сокол все же заорал, но прозвучало это глухо, словно кричал он в подушку.

— Это ты, заяц? — спросил он телепатически, когда немного пришел в себя.

— Да, давай отойдем, мне тебя надо кое с кем познакомить.

Заяц повел историка туда, где оставил янгавальца. Идти пришлось через спящих прямо на земле людей. Горные люди стали лагерем вокруг катера, словно боялись, что ночью тот может улететь. Зря боялись, конечно. Катер был смят так основательно, словно его сминал в своих огромных ручищах мифический великан. Удивительно еще как он — катер, разумеется — не взорвался при падении и как он не развалился на несколько частей.

Карл, успевший покопаться там, куда сумел дотянуться, был уверен, что при хорошем ремонте если не летать, то ездить катер вполне способен. Сокол обещал горным людям переговорить с капитаном, чтобы оставить катер поселенцам.

— Сокол, — раздалось у них за спиной, когда они уже почти прошли весь лагерь, — ты чего кричал?

— Сон страшный приснился, — объяснил Соколов, осторожно перешагивая через спящего воина.

— Настолько страшный, что ты обоссался?

— Карл, если вы на окраине цивилизации, это не значит, что надо быть грубым, — вздохнул историк.

— Да, прости. Я так, по-пацански, как друган, говорю.

— Понял. Спи еще.

За холмом их поджидала тень. Темнота уже была не беспросветная, и человек по очертаниям различил янгавальца. Тот нервно переминался с лапы на лапу, подергивая от возбуждения хвостом. Историк не поверил своим глазам, и даже протянул руку и пощупал чешую на морде янгавальца, чтобы убедиться, что это не галлюцинация.

— Где ты его взял, заяц? — возмутился Соколов.

— Он сбежал от Оц-Оца и спрятался среди проданного вам оборудования. Ты только выслушай, Коль. Кцтнь всегда мечтал побывать на рыцарском поединке, а тут такая возможность. Он не хотел подставлять корабль людей. Если его сдадут соплеменникам…

— Когда его сдадут соплеменникам, — сделал поправку Сокол, перебив зайца.

Ящероподобный рептилоид от этой фразы нервно сглотнул и застонал.

— Он, разумеется, признается, что сбежал сам, — продолжил заяц. — И у вас не будет никаких проблем.

— Проблемы будут, чтобы он не сказал, — шепотом заорал историк. — Это же янгавальцы, они врут и не краснеют. Это раз. А два заключается в том, что на планете Артур религиозные фанатики. Они могут принять его за библейского ящера, соблазнившего в раю Адама с Евой, и убить его! Ты понимаешь это или нет?

— Максимов это нам не сказал, — опустил уши заяц.

Ящер сел на свой хвост, чтоб тот перестал нервно дергаться и стал скрести когтями чешую на лапах.

— Конечно, Максимов этого не скажет. Он этого не знает! Он не историк! Для этого здесь я! Понимаешь?

Заяц нервно заходил вперевалочку туда-сюда, поглядывая теперь на янгавальца.

— Как капитан вас сюда отпустил?

— Мы сбежали, — пробубнил заяц.

— Тащи его обратно на корабль! И слушайтесь капитана, оба! Ясно!

— А турнир? — подал голос янгавалец.

— Сокол, это рептилоид? — раздался голос чуть в отдалении.

Рассвет набирал силу, и очертания янгавальца проступали все больше, и уже невозможно было скрыть, что это ящер. И, как назло, этот вид янгавальцев был очень похож на библейского персонажа со старых картин и фресок. Сокол оглянулся по сторонам и понял, что они находятся в окружении горных людей. Многие из них держали в руках взведенные арбалеты, и рисковать зайцем, приказывая ему сбежать, Николаю Соколову не хотелось.