— Апчхи! — Слуга вздрогнул от внезапного чиха. — Что за… Апчхи! А-ах! Твою мать!

Несчастный метнулся в ближайшие кусты, а я проскользнула в приоткрытую дверь. В ноздри ударил запах — лекарственная горечь полыни, кисловатый дух уксуса. И под всем этим — сладковатый шлейф миндаля, знакомый до боли.

«Сладкий сон полнолуния». Точно как в отчетах императорских лекарей из прошлой жизни. Всплыли обрывки разговоров, подслушанных когда-то в дворцовых коридорах: «Наследник заболел в восемь лет… пока он был в плену после похищенич… Доктор Вэнь едва выходил…»

Ли Шао Шень сидел, скрючившись на циновке. Левую руку сковывала цепь, уходящая к каменному блоку. На обнаженной груди проступали синюшные прожилки — точь-в-точь как на рисунках в трактате о ядах, что я изучала в свитке из императорской библиотеки.

— Так это вы? — хрипло процедил он, не поднимая головы. Пальцы впились в подушку, вырывая клочья пуха. — Услышали, как я вою на луну, и решили… получить доказательства, чтобы расторгнуть помолвку?

Голос оборвался. Тело выгнулось в неестественной судороге. Я бросилась вперед, подхватывая падающий подсвечник.

— «Сон полнолуния» вызывает мышечные спазмы, — пробормотала, на автопилоте вспоминая рецепт противоядия. Там что-то сложное, почти невозможное… — Нужен экстракт наперстянки с…

— Не надо! — Он рванул цепь, звон металла заглушил стук моего сердца. В мигающем свете свечи его лицо вдруг показалось до жути знакомым — тот же резкий изгиб брови, когда мальчишка злился из-за проигранной игры в кости…

Ишель? Мысль ударила как обухом. Нет, не может быть. Это было в другой жизни, и вообще! Наверняка маленький бродяга умер в переулках, а этот…

— Ваше высочество. — Голос предательски дрогнул. Я схватила чашу со столика, наспех ткнула себя острием булавки в запястье и накапала крови в чистую воду. — Если не хотите задохнуться в собственных судорогах — пейте.

Ли Шао Шень замахнулся, но рука беспомощно упала. Синие прожилки на шее пульсировали, сливаясь в узор, похожий на ветвь ядовитого плюща.

— Зачем… — слова давились спазмом гортани, — вам… мучения…

— Потому что ненавижу неразгаданные загадки. — Я прижала чашу к его губам, другой рукой нежно отвела прядь со вспотевшего лба. Жест был до боли знаком — так же когда-то прижимала тряпку к ране на виске голодного подростка. — И потому что…

Глаза его расширились. Пальцы впились в мое запястье слабее, чем минуту назад.

— Вы… — Он закашлялся, брызги кровавой пены оставили пятна на моем рукаве. — Откуда знаете про «сон полнолуния»?

За дверью послышались шаги — Мун Галь возвращался. Я резко влила воду отвлекшемуся на этот звук принцу в горло, зажав нос.

— Глотай, дурак! Если умрешь, мне никогда не узнать…

Ли Шао Шень подавился, но проглотил. Тело обмякло, судороги стихли. Во внезапной тишине стало слышно, как сова бьется о решетку окна.

— …не узнать, почему вы убили посланника, — закончила я шепотом. — Или вы просто решили начать войну из-за плохого пищеварения?

Его грудь вздымалась ровнее. Глаза, все еще лихорадочно блестящие, изучали мое лицо с новым интересом.

— Вы странная, — хрипло произнес он. — Говорите как переодетый солдат, пахнете травами как знахарка… И смотрите на меня так, будто видите призрака.

Я отвела взгляд, разминая онемевшие пальцы. Там, где его кожа касалась моей, осталось жгучее воспоминание — шрам на ладони мальчишки, вечно хваставшегося, что получил его в драке с бродячей собакой.

— Возможно, вы и есть призрак, — пробормотала я, поднимаясь. — Только не смейте умирать, пока я не разгадаю чей.

Его ответный смешок превратился в кашель. Я уже была у двери, когда его голос остановил:

— Вы придете еще?

— Зачем?

Тишина затянулась так надолго, что я решила — принц потерял сознание. Но когда обернулась, увидела — его высочество смотрит на луну за решеткой, а в уголке его глаза блестит влага.

— Потому что вы… напомнили мне кого-то. — Он повернулся спиной, цепь звякнула укоризненно. — Ту, кого давно нет.

Я выскользнула в ночь, сердце колотилось в ритме давнего детского обещания: «Мы всегда будем вместе, правда? Даже если умрем!»

Где-то в темноте мяукнул кот. Или призрак.

Ли Шао Шень

Я долго сидел, глядя на отражение луны в чаше воды. Вкус крови на губах еще не исчез, но судороги начали отпускать.

Она ушла. Я не остановил ее. А должен был?

С губ невольно сорвался смешок. Что за девчонка…

Какой-то ночной призрак, пахнущий травами, говорящий как солдат и знающий слишком многое.