— Давайте прогуляемся до вашего сада, — продолжила Несси, бросив на меня взгляд, в котором читалась скрытая решимость. — И мой муж расскажет вам эту историю. Никто не сделает этого лучше него.

Мы поднялись на ноги и пошли за ней. Несси шла вперёд легко, будто знала каждый камень под ногами. Было в её движениях что-то странное — слишком уверенное. Она вела нас по поместью так, словно жила здесь не один год, а всю жизнь. И если учесть, что глаза её не просто светились серебром, а буквально горели изнутри, словно в полусне или видении, можно было поверить — она действительно видела больше, чем окружающие.

— Давным-давно, — загремел басовитый голос Байрона, когда мы миновали резные ворота и спустились к каменному саду, — после того как все демоны были утоплены в слезах Богини Солнца, Ашеры попытались вернуть жизнь на эти земли. И Богиня даровала им своё последнее благословение — в форме испытания.

Молли устроилась у него на руках, прижавшись к широкой груди, и слушала, раскрыв глаза. Я заметил, с какой теплотой он обнял её. Наверное, Рамзи из тех отцов, кто по-настоящему умеет быть рядом — и в радости, и в беде. Наверняка не раз рассказывал дочери сказки перед сном, под аккомпанемент глухого, глубокого голоса.

И ей чертовски повезло — голос Рамзи будто окутывал пространство, заставляя всех замирать и слушать, забывая о времени.

— Люди не могли жить здесь, пока воды оставались солёными, — продолжал Байрон, не спеша и с каким-то почти церемониальным уважением к словам. — Они не знали, станут ли ручьи и реки снова чистыми. Но уходить не хотели. Эти земли были их домом.

Мы шли за ним по ступеням, ведущим вниз, в окружение древних каменных стен и ползущего по ним плюща.

— Ручьи были напоминанием о спасении, о том, как Богиня Солнца принесла себя в жертву ради них. Но без пресной воды люди были обречены. Тогда, в самую тёмную ночь, Богиня явилась избранным в облике Священной Рыбы. Она открыла им путь, но предупредила: испытание будет тяжёлым. Только сильнейшие смогут его пройти.

Было в этих словах что-то, что отзывалось где-то глубоко в груди. Истории о жертве и пути через боль всегда звучали особенно для тех, кто сам знал, что такое борьба.

— Расскажи им об опасном путешествии, папочка! — воскликнула Молли, подняв голову.

— Конечно, солнышко, — Байрон одарил её тёплой, спокойной улыбкой. Его голос стал чуть мягче, но не потерял силы.

— Каждый, кто стремится доказать свою доблесть, должен пройти через опасность. Первой преградой стала ревнивая Луна. Она не желала отпускать людей в новую жизнь. И чтобы укрыть Ашеров от её гнева, Богиня сотворила щиты из камня. Эти щиты делали людей невидимыми для неё. Так даже в те ночи, когда Луна становилась кровавой и насыла демонов, наши герои оставались в безопасности.

— Вот почему, — тихо добавила Несси, когда мы вошли в каменный сад, — во время церемонии ты держишь над собой каменный щит. Он — символ твоей решимости, твоего мужества и готовности принести себя в жертву ради других.

Мы остановились в центре сада. Вокруг рос дикий плющ, обвивая древние мраморные стены, исписанные фресками. Два бассейна с мутной водой, а между ними на каменном пьедестале возвышалась статуя Священной Рыбы — словно замершая в вечном прыжке над водной гладью.

— Понял, — коротко ответил я, когда мы все собрались у кромки водоема. — Значит, получается, благодаря щитам Ашеры сумели целыми и невредимыми добраться до Священного Источника, так?

— Не совсем, — слабо возразила Рита, пряча взгляд. Я усмехнулся, заметив, как её щёчки заливаются краской, а хвост нервно подрагивает. — Герои попали в плен, не так ли?

— Совершенно верно, госпожа Рита, — утвердительно произнёс Байрон. Его голос звучал так уверенно, что не оставлял сомнений. — Они были укрыты от взгляда Луны, но щиты не могли спрятать их от Первородных чудовищ.

— Первородные чудовища? — переспросил я, нахмурившись. Слово звучало тяжело, незнакомо, а потому тревожно.

— Монстры, которые обитали на острове задолго до появления демонов Луны, — подсказала Шелли, осторожно коснувшись моего локтя.

— Да, именно так, — Байрон медленно кивнул, и его мощные рога словно подчеркнули вес его слов. Он опустил дочь на землю и аккуратно снял с неё крошечные туфельки, как солдат, привычно проверяющий снаряжение перед боем.

— Чудовища почуяли их — ведь каменные щиты не могли скрыть запах крови и человеческой плоти, — продолжил он. — Монстры захватили Ашеров, заковали им ноги в железные обручи, которые врезались в тело, причиняя страшную боль, и погнали их через дремучие леса к подземным пещерам.

— А как же они выбрались? — спросил потрясённый Грэг, вырвав мои мысли вслух. Было немного легче осознавать, что я здесь не один такой, кому вся эта история в новинку. Мы вдвоём слушали, не отрываясь, впитывая каждое слово, словно пацаны у костра, впервые слышащие о героях былых времён.

— Они молили Богиню о спасении, — Байрон говорил неспешно, будто сам заново переживал события. Одновременно он снял сандалии с ног своей жены и аккуратно поставил их рядом с туфельками Молли. — И тогда Богиня спросила их: готовы ли они по-прежнему отдать всё, что имеют, чтобы спасти свой народ? Она предупредила: испытание будет жестоким. Только истинно преданные смогут пройти сквозь огненные врата, которые откроются перед ними.