Захар довольно погладил бороду:

— Работаем споро. За пару дней под крышу выгоним, если погода не подведёт.

Я оглядел строение, прикидывая объём работ.

— Вы тогда горбыля с лесопилки навозите, — сказал я. — Будет и на стропила, и на пол.

Петька, стоявшийся рядом, кивнул и тут же побежал за Зорькой, чтобы отправиться за горбылём.

Я же окликнул проходившего мимо Степана.

— Как там наши ездовые, которых от лихих людишек взяли?

Степан остановился, вытирая пот с лица.

— Да нормально, барин. Послушные. Пробовали верхом — хорошо ходят, не брыкаются и не кусаются. А вот к возу непривычны, пугаются, когда сзади что-то гремит.

— Ну, значит, будут для верховой езды, — решил я. — Оно и лучше, пожалуй.

Степан кивнул, соглашаясь, а я вспомнил ещё кое-что:

— Ты с репы парусину уже убрал?

— Да, барин, — отозвался он. — Ещё вчера. Хорошо взошла, ровненько. К осени, если заморозков не будет, то самое то получится.

Я довольно кивнул. Репа — дело нужное, без неё зимой никак. Да и скотине корм хороший.

— Картошку надо бы окучить, — сказал я, вспомнив ещё одно важное дело.

Степан нахмурился:

— А это как?

— Бери тяпку, пошли покажу.

Тот быстро метнулся к себе и вышел с тяпкой — длинной деревянной рукоятью с металлическим наконечником. Мы дошли до поля, где зеленели ряды картофельной ботвы. Растения уже вытянулись чуть больше чем на пол локтя и выглядели крепкими, здоровыми.

Я взял тяпку и на двух-трёх кустах показал, как нужно окучивать: подгребать землю со всех сторон к стеблю, образуя вокруг него холмик.

— Вот так, видишь? — пояснял я, работая тяпкой. — Земля должна закрывать стебель почти до листьев. Тогда картошка лучше растёт и клубней больше завязывается.

Степан удивлённо почесал затылок:

— Это что же, каждую так нужно?

— Да, Степа, каждую, — подтвердил я, выпрямляясь и отдавая ему тяпку.

— Так это ж сколько работы, — пробормотал он, окидывая взглядом поле.

— А ты думал, — усмехнулся я. — Бери или ребятню, или баб в помощь, но окучить нужно. Иначе пропадёт или мелкая вся будет.

Степан вздохнул, но спорить не стал:

— Сделаем, барин, не переживайте.

Мы возвращались назад, когда заметили приближающуюся к нам Настасью. Она махала руками и что-то кричала издалека.

— Чего это она? — нахмурился Степан.

— Сейчас узнаем, — ответил я, ускоряя шаг.

Настасья, увидев, что мы идём к ней навстречу, перешла на бег, придерживая подол сарафана.

— Барин! — выпалила она, запыхавшись. — Семён мальца прислал сказать, что поддув работает хорошо и печь растоплена. Говорит, чтоб вы шли смотреть, как сможете!

— Вот как? — я невольно улыбнулся. — Быстро они управились. Ну что ж, пойдём посмотрим.

— А мне как быть с картошкой? — спросил Степан.

— Ты начинай, а я как освобожусь, подойду проверить, — ответил я. — И да, возьми в помощь ребятишек постарше, да баб тоже озадачь — покажи им, что делать. Они быстро сообразят.

Степан кивнул и направился за помощниками, а мы с Настасьей пошли в сторону лесопилки. Мужики же догнали нас по дороге.

— А правда, что этот поддув будет сам воздух в печь гнать? — спросила Настасья по дороге. — Бабы судачат, что без мехов кузня работать станет.

— Правда, — подтвердил я. — Вот увидишь сама. Там винт такой хитрый, который от водяного колеса крутится и воздух гонит.

Настасья покачала головой:

— Чудно всё это. А не опасно?

— Не опаснее обычных мехов, — заверил я её. — Зато спину надрывать не придётся, качая их целый день.

Мы подходили к лесопилке, когда услышали радостные возгласы. Похоже, испытания проходили успешно. Я ускорил шаг, чувствуя, как внутри растёт предвкушение.

У входа в кузню собралась небольшая толпа — мужики, несколько баб пришедших с деревни посмотреть на новое чудо барина и ребятишки, которые с восторгом наблюдали за происходящим. Увидев меня, они расступились, пропуская вперёд.

— Ну как? — спросил я Семёна, который стоял возле печи с довольной улыбкой.

— Глядите, барин, — он указал на печь, из которой вырывалось пламя, гудящее как разъярённый зверь. — Крутится винт, и воздух так и гонит, ровно, без перебоев. Жар такой, что железо за пять минут до красноты разогреет!

Я подошёл ближе, наблюдая за работой механизма. Большое колесо, приводимое в движение от водяного привода, через ремень передавало вращение на меньшее колесо, к которому был присоединён винт. Винт крутился в глиняной воронке, направляя поток воздуха по трубе прямо в печь. Система работала идеально — равномерно, без рывков.