Шрифт:
– Доволен.
– Наконец-то! Дождь, между прочим, наводил на меланхоличные размышления, помогал думать. Красиво же было.
Эйдан и правда был доволен. Может, потому что у самого в сердце была весна? И местные, независимо от того, программы они или нет, будут жить в тепле.
– Ладно, чай у тебя так себе, – поморщился Начальник, поставил пустой стакан на стол и поднялся со стула. – Мне пора.
А Эйдану хотелось шагнуть вперёд, пожать в знак благодарности плечи в серебристой форме.
– Но-но! – предупредил Дрейк. – Ты меня ещё обними! Будешь потом в отключке, как Бернарда. И мне же тебя откачивать.
Глаза были серьёзными, и они же смеялись. Он умел так смотреть – проницательно, тепло, внимательно и всегда глубоко. В душу.
– Ладно, всё, ушел. – Но ушел он не сразу, постоял на площадке, затем бросил. – Чтобы вернуться в Нордейл, не используй кольцо. Выйдешь из двери, – замок только не блокируй! – войдешь в квартиру уже в реальном мире, не в «кармане». Понял?
– Понял.
– Бывай. – И Дрейк, как какой-нибудь сосед-забулдыга с пятого этажа, принялся легко и чуть разнуздано спускаться по лестнице. – Надо бы чай другой сюда прикупить…
Слышалось ворчливое бормотание.
А после шаги стихли.
Хлопнула стальным звуком тяжелая подъездная дверь.
Глава 19
Хелена
(Andrea Vanzo – Valzer d'Inverno)
Она проснулась, и воспоминания начали накатывать волнами. Они должны были быть пугающими, нервирующими, но вместо этого проявлялись, как мягкие краски на многослойной картине. Постепенно. И все желанные.
Не было раздрая. Было спокойствие, удивительное, долгожданное.
Разговор в машине – «ты мне нравишься, понравилась, я не ожидал…», «в задания не влюбляются» – Хелена улыбалась. Всеми фибрами, душой; и топила, как в детстве, теплота.
«Давай начнем сначала, как полагается, правильно…»
Он придёт через три дня.
Он придёт.
Ей думалось, она будет проживать стадии отрицания, гнева, взметнувшейся досады, обиженной гордости, но удивительная ласковость омывала пространство внутри и снаружи.
Как он смотрел, как он помогал, как он чувствовал – ей помнилось всё, и всё было важным.
Нужно было метаться, переживать, и Хелена не понимала, отчего так не происходит, но чувствовала, будто стоит между прошлым и будущим. И ей хорошо. Словно ноги утопают в мягком, будто впереди только счастье – уверенное и стабильное. Да, они буду спорить, наверное, будут, иногда доказывать друг другу свои точки зрения, но делать это через любовь.
Потому что это – она.
Умывшись, она готовила завтрак, и солнце заливало кухню живописно, по-особенному. До сих пор казалось, что Эйдан сидит на соседнем стуле, слушает зачитываемые ей шутки, улыбается сдержанно.
Сколько ему приходилось претворяться?
Держать серьезный вид, когда было смешно? Не фыркать? Не выказывать истинное мнение. Разрешать ощупывать себя за гениталии пришедшей в гости подружке… И стыдно, и смешно. Боже, Тори видела член «Аш Три» – который не робот, который, наверное, будущий мужчина Хелены.
Настоящий.
Настоящий – твердила голова. Не важно, что выждать нужно семьдесят два часа.
Может, она начнёт волноваться позже, когда эйфория схлынет?
Может быть.
Но пока приготовит не только завтрак себе, но и кучу вкусностей для Виктории, к которой поедет сразу после. Не важно, как кормят в больнице, важно, когда приезжает друг. Тогда и еда вкуснее. Пусть будет суп с мясом и рисом, пусть будет картофельное пюре с котлетами, салат…
Да, готовить долго, но ей в радость, она не торопится.
Ведь Тори должна была прийти в сознание… Уже наверняка.
И с каким интересом и радостью, прихлебываю жижу от супца, она будет слушать увлекательную историю под названием: «А ты знаешь, ведь он не Робот!»
«Что-о-о?!» – скажет она, и её рот сделается круглым, а глаза темными монетами. – «Повтори, что ты сказала?!»
И пухлые щёки зальёт румянец, как только она подумает о том же самом, о чём недавно думала Хелена.
Они прыснут со смеху обе, они будут закатываться, как две дурочки – до слёз на глазах, до взаимного глупого счастья.
(POLINA, Llane – Faena)
Нагруженная пакетом с контейнерами, Хелена шагала по коридору больницы. Ожидала, что дежурный врач поведёт куда-то вниз, на бункерный этаж, но этого не случилось.