— Калим?! — возмущенно уставилась на мужчину.

— Так надо, Таурелия. — Зеленые глаза полыхали яростью и упрямством. — Никто из тех, кто принес клятву, не должен забывать, ради чего мы здесь собрались. Без тебя наша борьба потеряет смысл. Твоя безопасность — превыше всего. К тому же, если мы сами не накажем, их сожрет чувство вины, а это куда хуже.

Я вздохнула, принимая правоту воина. В последнее время, что бы он ни делал, всё приходилось удивительно к месту, а слова и высказывания были пронизаны мудростью человека, прожившего не один десяток лет.

— Спасибо за помощь, — вымученно улыбнулась. — И за то, что унес оттуда. У меня бы не хватило сил уйти самой.

Стремглав промчавшись через череду личных коридоров, связывающих пространственные убежища на территории ущелья, Калим доставил меня в личные покои. Эльдарион в это время занимался с наставниками, поэтому воин поинтересовался, позвать ли сына.

— Может, позже? Не хочу прерывать тренировку. Ему и так много наверстывать.

— Как прикажешь. — Калим устроил меня на кровати и отошел на два шага. — Тогда приглашу Нелринью? Она наверняка уже приготовила ванную.

— Нет, не хочу никого видеть, — мотнула головой.

— Мне уйти?

— Нет! Я… — Осеклась, ощущая неловкость. Не хотелось, чтобы кто-либо видел мою слабость. Но, с другой стороны, присутствие Калима успокаивало, вселяло ощущение надежности и крепкого плеча. — Просто побудь рядом.

Калим приблизился и опустился на пол возле моих ног. Даже в этом жесте давал понять, какая пропасть нас разделяла. Когда-то мы побратались, став названными братом и сестрой, но Калим с самого начала не принял этой формы отношений. Ему хотелось большего, и он признался в этом, когда оба думали, что погибнем. Судьба разлучила нас, чтобы вновь столкнуть, спустя время. Мы изменились. Не было больше Лаиссы Ангрин, выжившей в Иринтале девочки, как и не существовало юноши, мечтавшего о славе великого охотника. Но это не означало, что я позабыла о тех временах.

Я тоже спустилась на пол, устроилась сбоку и положила голову на мужское плечо. Так и сидела в молчании, погрузившись в воспоминания и позабыв о времени, которое здесь текло иначе. Поначалу напрягала скованность Калима, застывшего недвижимой статуей. Но постепенно он расслабился, откинувшись спиной на боковину кровати. Меня тоже отпустило, и я не заметила, как уснула.

Пробуждение вышло странным. Мне было уютно и тепло, а под ухом ритмично пульсировало сердце. Не мое, но бьющееся в унисон. Воспоминания нахлынули непрошенными гостями, бесцеремонно вторгшимися в личное пространство. Проклятый лич, нападение и Калим, разорвавший тварь голыми руками.

— Ты ведь убил его? — Встрепенулась, глядя на воина изумленным взглядом. Показалось, что под маской промелькнула тень улыбки. Во всяком случае, в уголках глаз, наполненных приглушенной зеленью, появились лучики мимических морщин.

— Наверное. — Мужчина пожал плечами, а я вдруг осознала, что вольготно расположилась у него на коленях, прикорнув на груди. На щеках вспыхнул стыдливый румянец.

— Ой! — Приподнялась, опираясь ладошкой на вылепленный из мускулов торс. — Извини, я заснула. А ты, что же, пока спала, держал меня на руках? Мог бы переложить на кровать. Я же тебе ноги отсидела.

— Вовсе нет. Тебе требовался отдых, поэтому я побоялся тревожить.

— Эмм, спасибо тогда. — Я заерзала, пытаясь подняться, когда ощутила, что сижу на каменной выпуклости.

Замерев, испуганно посмотрела на Калима. Под моей ладонью, которой машинально оперлась на грудь, сердце воина бросилось вскачь. Подобную реакцию уже не спишешь на случайность и не сделаешь вид, что ее не было. А я так растерялась, что не понимала, как реагировать. Поэтому просто смотрела, ошеломленно хлопая глазами. Мысли растерянно перескакивали с одной на другую, перебирая варианты развития событий. Но ни один не избавлял от неловкости и осознания того, как сильно этот мужчина меня желал.

Наша ментальная связь сыграла дурную шутку. Я едва не растворилась в лавине тягучей страсти, готовой вспыхнуть и взорваться вулканом от малейшей искры. Тело превратилось в тугую пружину и пульсировало в самой горячей точке, соприкасающейся с телом воина. Вернее, с отдельной его частью. Чувствительность обострилась до предела, тело покрылось мурашками и выдавало меня предательской дрожью.

У меня так давно никого не было, что невольно отреагировала на столь яркие эмоции. В горле пересохло, и я непроизвольно облизала губы, отчего в глазах Калима только ярче полыхнула зелень. Мне показалось недостаточно видеть только глаза, по которым иной раз не угадать выражение лица. Потянулась, чтобы сорвать маску. Калим вздрогнул всем телом, когда я стащила кусок тонкой выделанной кожи. С правой части челюсти по-прежнему виднелся жуткий оскал, но он ничуть не пугал, как прежде. Наоборот, я с жадностью рассматривала чувственные губы, форму носа и высоких скул, волевого подбородка, касаясь каждой черточки пальцами.

Пульс Калима зашкаливал. Мой тоже участился, потому что мне нравилось то, что я видела. Нравилось, как изменился Калим, какими мужественными стали черты. А уродливый шрам… Я его не замечала. Он не портил общей картины, придавая облику хищной жесткости и… привлекательности?

— Тай! — Едва я убрала руку, как с хриплым выдохом Калим потянулся следом.

Сработало ли взаимное притяжение, или же воин нарочно сократил дистанцию, но наши губы соприкоснулись. Меня, будто током, пронзило острое чувство желания, когда он требовательно и в то же время трепетно поцеловал. Лавина эмоций, которую Калим тщательно прятал внутри, обрушилась ошеломляющим чувством всепоглощающего счастья и ликования. Эта сила будоражила каждую клеточку, пробуждая что-то давно позабытое, чувственное. Так хотелось поддаться искушению, окунуться в лавину страсти, проникшую под кожу обжигающими ласками. Но это было неправильно. Сиюминутная слабость разрушила бы то, что мы так долго и тщательно создавали. И потом, какое будущее нас ожидало? Смогу ли я в дальнейшем связать себя узами династического брака, если сердце будет принадлежать другому?