Воодушевленный новыми возможностями, Дар отвлекся и позабыл, что не получил ответа на главный вопрос. Но я знала, скоро сын вспомнит и снова его задаст. Обманывать ребенка не собиралась. Узнать имя отца Эльдарион должен от меня. А пока следовало поговорить с Айридаром и Тэбаном, чтобы впредь следили за тем, что говорят.

Откладывать разговор с отцом не стала. Заодно хотела обсудить ситуацию с сендаром и Дафной. Эльхельсу больше известно о взаимодействии с телохранителями. Тем более, что собственных охранников бывшие обитатели башни Забвения потеряли. Одни сгинули, до последнего защищая хозяина, другие подверглись воздействию проклятия, зацепившего по крепкой кровной связи. К Айридару как раз заглянул Тэбан сур, так что все участники событий оказались в сборе.

— Папа, прошу впредь ни при каких обстоятельствах не обсуждать отца Эльдариона. Предупреждаю, в следующий раз я скажу сыну правду.

— Вот проказник! — Наставник покачал головой. — Значит, время появилось, чтобы по дому бегать и подслушивать? Не переживай, дочка, скоро у него не останется свободной минутки на глупости.

— Ну, совсем-то уж зверствовать не надо, — заступилась за сына. — Успеет еще хлебнуть воинской доли. Они с Льяной и Хасом не успели еще побыть детьми.

— Ничего с ним не случится, — фыркнул эльхельс. — Хас, между прочим, чуть ли не живет на тренировочном полигоне. У мальчонки нет магических способностей, ему тяжело тягаться с одаренными. Рильянне и Эльдариону многие вещи даются намного легче только потому, что они маги.

— А я считаю, пора уже сообщить принцу о сыне, — высказался Тэбан сур, обожавший внука не меньше, чем младшую дочку. — Ему нужен такой учитель, который обучит азам и правильному взаимодействию со стихией. Среди подданных Иллеверы магов воздуха мало. А те, кто есть, не обладают достаточными знаниями.

— В твоих словах есть истина, — кивнул Айридар. — Но я согласен с Ирфиной. Нельзя раньше времени раскрывать правду. Месяц или два не сыграет роли, тогда как после столкновения с Темным королем будет понятно, в каком направлении выстраивать дальнейшую жизнь и политику королевства.

— Опять спорите! — я вздохнула. — Ладно, вопрос пока терпит. А вот с Нимернисом и Дафной что делать? Я не считаю их виновными. Злого умысла не вижу. Моей жизни ничего не угрожало. Иначе кровная клятва убила бы обоих на месте.

— Твой военачальник прав, Таурелия. — Айридар покачал головой. — Не важно, насколько ты пострадала. Важен сам факт и сработавший рефлекс. Думаешь, почему сендары лишены личной жизни? Они дают клятву хозяину и всюду следуют за ним. В Мелисине за подобную ошибку казнили бы на месте, но сейчас другие времена. Предлагаю отдать решение на откуп Калиму. Он понимает, что не вправе оставить этот факт без внимания, поэтому сделает, что должен.

— А Дафна?

— А что с ней? — удивленно повел бровью эльхельс. — Она воин, который допустил ошибку. Да, сейчас обошлось. Но завтра зельга отправится в бой, а на твоем месте окажется другой боец, только без артефактного доспеха. Кто ей после этого доверит спину? Может, и доверит, но не сразу, со временем. Девчонке придется долго доказывать, что на нее можно положиться. Уважение нарабатывается годами, а теряется за мгновение. Свидетелей происшествию было полно, и они видели, из-за кого девушка утратила бдительность.

— Но я тоже поступила не как воин. Могла бы увернуться, дать отпор, а вместо этого позволила на себя напасть.

— И что? Ты — королева, победившая на Турнире пяти королевств. Более того, ты бросила вызов в борьбе за императорскую корону и разгромила противника, так что по факту статус еще выше. Перед тобой поставлены иные задачи. Вдобавок, ты еще и женщина, находящаяся в окружении лучших воинов. Они обязаны тебя защищать! Это их долг! И Калим это доказал, когда накинулся на монстра и порвал в клочья. Этим поступком он укрепил твой и собственный статус. А Дафна Нальнир — только воин. Поэтому, каким бы ничтожным не выглядел проступок, в глазах других бойцов зельга останется неблагонадежной. И это для нее самое тяжелое наказание.

На утро в Атароне на открытой площади для собраний состоялась публичное наказание Нимерниса. Не думала, что такое будет происходить с моими людьми и с моего разрешения, но иного выхода, чтобы оставить сендара возле себя, не видела.

Ниму связали руки и подвесили на деревянный столб таким образом, чтобы ноги еле касались земли. Калим собственноручно всыпал ему сто ударов плетью-девятихвосткой из сыромятной кожи с узелками и железными наконечниками.

Я вынуждена была присутствовать при экзекуции и вздрагивала от каждого удара, вспарывающего плоть и оставляющего багровые полосы на спине. В зубы Ниму вставили деревяшку, которую сендар измочалил к концу пытки. Однако за все время воин не издал ни звука. И потом, когда его уносили, во взгляде я не заметила злобы, только облегчение, что все закончилось.

Дафна наблюдала за наказанием в первых рядах, находясь среди воинов. Девушка искусала губы в кровь, в глазах застыли горькие слезы, а на сердце отложилось ровно сто кровавых рубцов. Я чувствовала эмоции зельги так сильно, потому что и сама переживала, держалась из последних сил, чтобы не броситься на арену, схватить Калима за руку и остановить порку.

Так же живо и трепетно переживала за брата Нелринья. Пользуясь тем, что девушка стояла рядом, тихонько нащупала ее холодную ладошку и ободряюще пожала, давая понять, что волнуюсь за Нима, как и она. Перед тем, как босоногого эльфира вывели на площадь, я подходила к нему.