Весь бой длился секунды, но дался тяжело. Из всех Волков не было никого, кто остался бы невредимым. Ранен был даже Сигурд, хотя это были лишь легкие прикосновения бритвенно острых клинков, которые затянутся через несколько минут. Двое Волков не могли подняться. Ульфриг и Жрец заработали глубокие раны, нанесенные на пределе длинны вражеского оружия. Остальные, шипя и морщась, зажимали свои раны и ходили между врагами, ища недобитых, и, как обычно, собирая трофеи.

Хальфнир, прижимавший руку к правому боку, залитому кровью, остановился, и рывком поднял с земли одного из ксеносов. Обе его руки оказались срубленными выше локтя, но существо было еще живо - силовое поле прижгло раны, не дав ему истечь кровью. Шлема на голове тоже не было, и Волк держал свою добычу за густой пучок красно-рыжих волос, очень похожих на его собственные, о чем ему не преминул сообщить один из его воинов, на что Хальфнир ответил беззлобным замахом меча.

Он так и волок несчастного ксеноса, остановившись только возле Ульфрига и Жреца, которые уже о чем-то говорили с вождем. Он бросил свою добычу к их ногам с таким довольным видом, будто только что исполнилась мечта всей его жизни.

Сняв шлем, Антей стоял, пошатываясь, над еще одним ксеносом. Меч подрагивал у тонкого горла, но на мелком лице чужака застыло выражение такой ненависти, которой хватило бы на половину легиона. Это была его собственная добыча, но сам он едва стоял на ногах. Из-под пальцев, замерших на сочленении под грудной пластиной, струилась кровь и торчал обломок вражеского меча. Волки не обращали на него внимания, ожидая транспорта, который должен был забрать раненых, и ему все равно придется дожидаться его. Сигурд, уже вернувший позаимствованные клинки людям, подошел к нему. Он тоже не предлагал ему помощь – здесь нужен был апотекарий, а зажимать рану брат в состоянии и сам. Голос его тоже был не очень выразительным.

– Может, отдохнешь?

Антей покачал головой, не опуская меча.

– Если я лягу – потом уже не встану. Я в норме.

Сигурд кивнул, не сводя взгляда с добычи брата. Норма в их понимании давно уже была своеобразным понятием. Если жив и можешь связать эти три слова – значит все в норме.

Острие клинка надавило чуть сильнее, и на коже пленника проступила красная капля, а на лице Антея зажегся хищный оскал.

– Не хочешь допросить?

– Пожалуй…

Если в Антее проснулся зверь, жаждущий крови, то Сигурдом руководило иное чувство. Ненависть. Уже достаточно остывшая, чтобы быть приятной. Он кивнул, и Антей убрал клинок, вбрасывая его в ножны. Существо попыталось вскочить, но Сигурд оказался быстрее. Его пальцы мгновенно сжались на тонкой шее с силой гидравлических клещей. Пленник слабо пискнул и попытался длинными ногтями разодрать руку легионера, но и это не удалось. Перехватив одну кисть, Сигурд рывком сломал руку чуть выше запястья. Вторую руку существо попыталось отдернуть, но лишилось, в конечном итоге, и ее. Только после этого оно перестало брыкаться.

Заметив возню, к братьям подошел Ульфриг. Бросив взгляд на посторонившегося Антея, чуть склонившего голову в приветствии, он осмотрел и пленника.

– Что скажешь? Сумеешь чего-нибудь добиться?

Сигурд пожал плечами. Обращение на равных в легионе было в ходу, поэтому он не очень удивился.

– Что-то, да сумею. Что я должен узнать?

– Спроси, что они здесь делали и сколько их. Если здесь их много и примарх с легионом не успеет вернуться – нам придется плохо.

Сигурд кивнул, отворачиваясь от ушедшего наставника.

– Антей, дай нож.

В протянутую руку лег короткий мономолекулярный клинок, и Сигурд, перехватив пленника точно так же, как до этого держал своего Хальфнир, поволок существо в один из домов, имевший вид нежилого строения. Волки проводили его взглядами и поспешно отвернулись. Спокойный и рассудительный воин, над которым они постоянно посмеивались, был известен еще и тем, что его, когда он жил еще на своей планете, неплохо натаскали мастера пыток. Его никто и никогда не заставлял это делать – он вызывался сам, и только холодный взгляд с диким оскалом говорили о том, что он выбрал себе жертву. Впрочем – это мало кого волновало. Достаточно было указать на врага и через час, а часто и раньше – можно было получить информацию. Его жертв никто не видел. Он всегда делал свою работу в одиночку, без свидетелей.

Его нынешняя жертва кричала по данным хронометра шлема Антея всего полторы минуты. Отдельные душераздирающие вопли длились еще пятнадцать минут и сорок пять секунд. Вышел из здания его брат, спустя еще около пятнадцати минут. За собой он тащил бесформенный кусок ткани, в которую было завернуто, Антей знал, тело пленника, изуродованное до такой степени, что этот вид не доставил бы никому удовольствия. За ним оставался густой влажный след обильно натекшей крови.

Зашвырнув труп на догорающий остов здания, куда были свалены и остальные трупы, он пошел обратно к Волкам.

Он закончил как раз вовремя. Раненых Волков грузили в транспорты. Часть людей, особо тяжело пострадавших, Волки любезно предложили вылечить на кораблях легиона. Для тех, кто не нуждался в сложном лечении, пригласили медперсонал на планету.

Антей поднялся с каменного фундамента одного из зданий, как только его брат приблизился. Тот смерил его взглядом. Побледневшее лицо не укрылось от его глаз.

– Ну и зачем ты ждал меня? Тебе нужна помощь. Со мной уже ничего бы не случилось.

– Что ты узнал?

– То, что я узнал, должен сначала услышать примарх. Где Ульфриг?

Антей кивнул туда, где велись неспешные переговоры. Сам он не перешагивал означенной черты, будучи в доспехах и при оружии, словно сторожевой пёс, оставшийся ждать хозяев.

Сигурд протянул нож.

– Я сейчас.

Антей снова кивнул ему, опускаясь обратно на каменный фундамент и прислоняясь спиной к стене. Сигурд в несколько быстрых шагов преодолел расстояние – его никто не подумал остановить, и, обратив на себя внимание наставника, что-то быстро зашептал ему. Потом тот кивнул, и Волк вернулся к брату.