— Ну, если у вас всё наконец утряслось, я думаю, пора заняться чем-то существенным, — бросила Винка, вручая мне корзину… с маленькими ёжиками. И нож.

Я еле поборола естественное желание бежать, куда глаза глядят, можно даже через окно. Благо это у них тут явно считается нормой вещей.

— Ч-что мне с этим делать? — я могла собой гордиться: мне удалось сохранить сравнительно невозмутимое выражение лица и почти не заикаться. Впрочем, что мне ёжики, я совершенно посторонняя женщина! На такой почве вполне можно и ежеубийцей стать. Можно, но не хотелось бы. У нас в прошлом году парню, который ёжиков пинал, шесть лет условно дали. И поделом ему. Животных обижать нельзя.

— Что ты, мэлюс никогда не видела? — удивилась Винка. — И откуда тебя такую чудесную взяли? Впрочем, о чём это я. Где Марк, там и… кхм… странности. Ладно, вот, смотри!

Она вытащила из корзинки одного ёжика, и я с удивлением поняла, что это какой-то то ли фрукт, то ли овощ. Просто покрытый такими спутанными серо-белыми иголками — точь-в-точь ёжик.

— Берёшь его вот так. Видишь? У него тут хвостик, а с противоположной стороны носик такой. Острие ножа втыкаешь чётко в носик, вот в эту ямочку…

Хлоп! Колючий плодик с тихим звуком распался в ладони Винки на четыре равные части, показывая клубнично-розовую мякоть. В воздухе запахло одновременно манго и персиком с ноткой ананаса.

— А теперь просто, — продолжила она, орудуя ножичком. — Просто вырезаешь дольки из кожуры и кладёшь на тарелку. Это очень вкусно и питательно. Для детей — самое оно. И Лони у нас это очень любит. Правда, Лоничка?

Малышка, до этого смирно сидевшая на коленях у Аваллы и с недетским вниманием наблюдавшая за процессом разделки ежикофрукта, радостно заулыбалась и протянула обе ручонки к тарелке, сжимая и разжимая пальчики в красноречивом жесте «дай-дай-дай».

Пару минут мы благоговейно наблюдали, как Лоницера, перемазавшись соком, сосредоточенно ест свой фрукт. Я еще успела подумать, что маленькие дети и пушистые зверюшки, занятые каким-то своим делом, обладают какой-то магнетической притягательностью. За ними можно наблюдать и наблюдать…

— Хорошо, — снова прервала наше умилённое молчание Винка. — Закончи тут с чисткой мэлюс, а то дети его сметают, не успеешь глазом моргнуть. А я пошла заканчивать накрывать на стол. Одними булочками сыт не будешь, а детей нужно хорошо кормить. Авалла тебя приведёт к завтраку.

И Винка, быстро нагрузив сервировочный столик разными кастрюльками, источающими ароматный пар, исчезла из кухни.

— Давай я тебе помогу, — Авалла встала, не выпуская ребёнка, и, ногой выдвинув из угла высокий детский стул, усадила в него Лони, сразу поставив перед ней тарелочку с ещё парой долек мэлюса.

— А ей не вредно сначала фрукты? — поинтересовалась я. Где-то в закромах памяти маячила мысль, что детям нельзя давать сладкое перед едой, чтобы не перебить аппетит. Это взрослые могут есть сладкое, когда хотят. И аппетит, увы, не перебивается.

— Нет, — махнула рукой с зажатым в ней недочищенным мэлюсом Авалла. — Лоницера у нас девушка умная. Она всегда точно знает, что хочет в каждый момент. И переубеждать её, вот сама увидишь, бесполезно.

Лони, в этот момент занятая попытками размазать дольку фрукта как можно более равномерным слоем по столику, приподняла светлые бровки и серьёзно кивнула, бросив на меня внимательный взгляд.

Мне, честное слово, стало слегка не по себе: в этом мимолётном взгляде годовалого ребёнка было больше интеллекта, чем во всей этой их тёте Гарпии… Горгоны… Ах да, Гераклеумы! Ведь помнила, что что-то созвучное греческим мифам! Главное теперь случайно не назвать её Гарпией. Не знаю, водятся ли в местном мифическом пантеоне такие существа, но тётушка вполне может устроить одиннадцатый подвиг Геракла со мной в роли жертвы…

Перебрасываясь с Аваллой ничего не значащими фразами, мы быстро перечистили весь мэлюс и красиво разложили дольки на большом блюде.

И тут дверь на кухню приоткрылась, и в проёме появились две хитрые мордашки.

— Я так и знал, что вы на кухне прячетесь! — торжественно провозгласил Шемрок, заходя внутрь. — Ой, мэлюс!

И он метнулся рукой к блюду, но я мгновенно перехватила чумазую лапку.

— Так, удачливый ты мой, — я развернула его лицом к раковине. — Для начала ты должен помыть руки. Они у тебя выглядят так, словно ты грязь месил.

— И вовсе не грязь, — Шемрок критично осмотрел ладошки. — Мы жабонков в озере ловили. Если их долго держать в банке и кормить радужными пажучками, у них вырастают ужасно красивые хвосты!

— А наших прошлых жабонков эта… тётя Гераклеума выбросила! — нажаловался Лето, тайком, как он думал, вытирая свои грязные руки о бока.

Я на мгновение зажмурилась. Мне явно нужен словарь местных терминов. Иначе я рехнусь в рекордно короткие сроки. На пышном дереве местного дурдома расцвели не только мэлюсы, но и пажучки с жабонками. А ведь день только начался!