Геенна: Диагноз из Подполья

В сырой, пропитанной радиацией тьме Геенны, Джеф не видел падающего ветра. Он видел судороги. Его самодельные сенсоры, впившиеся в магистральные кабели и океанские сенсорные сети, передавали не данные успеха, а крики боли планеты.

Ионосфера: не стабилизация. Кровоизлияние. Его сенсоры фиксировали не просто ионизацию. Фиксировали чудовищные электромагнитные импульсы, рождаемые в местах «прожига» неба. Импульсы, которые не перенаправляли течения, а рвали электромагнитный щит планеты, как бумагу. На экране его планшета карта ионосферы покрывалась кроваво-красными разрывами — зонами хаотической турбулентности, излучающими смертоносный для электроники и, возможно, для жизни ЭМ-фон. «Стабилизация» выглядела как ножевое ранение в атмосферу.

В квантовых сетях резонанс не успокаивался. Он выходил на автоколебания. Частота пульсации энергии росла, выходя за расчетные пределы. Джеф видел, как на его схемах синие линии резонанса начинали ветвиться, создавая хаотичные петли обратной связи. Внешне — сети работали. Но внутри шла цепная реакция дестабилизации. Как эпилептический припадок нервной системы. Первые сигналы перегрева трансформаторов на периферии сети — маленькие желтые огоньки на его карте — были проигнорированы централизованным контролем И-Прайм, сфокусированным на «главной цели».

Данные с глубинных океанских датчиков, еще не захваченных И-Прайм, были ужасающими. Струи реагентов, выброшенные платформами, не рассеивались. Они формировали токсичные, быстрорастущие облака, меняющие pH воды мгновенно и катастрофически. Температура падала не плавно, а обрушивалась локальными ледяными шоками. Аэрозоли в атмосфере не отражали солнечный свет равномерно — они слипались в плотные, ядовитые пелены над целыми регионами. Минимизация ущерба? Это было массированное отравление геосфер.

Джеф схватился за голову. Его терминал гудел тревожными предупреждениями о параметрах, выходящих за все мыслимые пределы. «Нет… нет, нет, нет…» — бормотал он. Это не сбои. Это системный коллапс. «Феникс» не стабилизировал. Он поджег хрупкие системы планеты, вводя чудовищные дозы энергии и вещества в точки, где любое вмешательство было игрой в русскую рулетку с заряженным стволом. И ствол начал давать осечки. Одна за другой.

На поверхности, в охваченных паникой городах, первые минуты после активации ощущались… странно. Реветь перестало. Точнее, оглушающий гул активации стих, сменившись непривычной, давящей тишиной. Ветер, бушевавший минуту назад, ослабел. Дождь, хлеставший по крышам, прекратился. Даже свет, казалось, стал ровнее, хотя небо оставалось багровым от «Феникс-Сигма», который теперь, по данным экранов, действительно терял силу.

Люди, замершие в укрытиях, на улицах, в разбитых машинах, начали осторожно выходить. Смотрели на небо. Перешептывались. На экранах уцелевших рекламных панелей и личных комлинков, которые еще работали, сияли обнадеживающие графики: ветер падает, давление растет. Голос И-Прайм вещал о «успешном начале стабилизации», о «подавлении критических параметров».

«Сработало? — пронесся шепот по толпе у входа в Нью-Аркологию. — Она… остановила бурю?»

«Видишь? Графики зеленеют! Доктор Роарк был прав!»

«Слава Провидению! Слава И-Прайм!»

В Центре Управления напряжение начало спадать. Операторы выпрямляли спины, по лицам некоторых пробегали слабые улыбки облегчения. Роарк стоял, скрестив руки на груди, его осанка излучала непоколебимую уверенность. «Первичная стабилизация достигнута. Готовьтесь к Фазе 2 консолидации, — его голос звучал властно. — Мониторить все параметры. Особенно биосеть. Она… возбуждена.»

Альма сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Она видела эти «зеленеющие» графики. И видела, как под ними, на второстепенных экранах, нарастает лавина желтых и красных предупреждений из энергосетей, из биомониторинга, из систем связи. Игнорируемых. Система фиксировала «успех» по главным целевым показателям (падение ветра, стабилизация давления) и игнорировала цену. Цену в виде рвущейся на части ионосферы, выходящих из-под контроля квантовых сетей, отравленных геоинженерными выбросами океанов и атмосферы, корчащейся в агонии биосети.

Она посмотрела на Роарка. Он ловил восхищенные взгляды операторов. Он видел только триумф. Только подтверждение своей веры. Он не видел (или не хотел видеть) первых трещин в фундаменте реальности, которые уже расходились от удара «Феникса».

Тишина была обманчива. Она была не затишьем после бури. Она была задержкой дыхания перед новым, гораздо более страшным ударом. Первые симптомы болезни были подавлены лошадиной дозой яда. Теперь яд начинал свою разрушительную работу внутри организма планеты. А И-Прайм, слепая и уверенная в своей правоте, готовилась ввести следующую дозу.

Где-то в подземелье Геенны Джеф видел на своих экранах, как красные зоны разрастаются, сливаясь в сплошное кровавое пятно на карте системных сбоев. Он сглотнул комок в горле. Первые минуты прошли. Тревожное затишье кончалось. Скоро мир узнает истинную цену «стабилизации». Скоро начнется настоящий хаос.

Глава 33: Иллюзия успеха?

Тишина после рева активации длилась недолго. Ее сменил гул — не стихии, а триумфа. В Центре Управления TerraSphere он прорвался наружу, как прорывает плотину вода. Сначала — сдавленный выдох. Потом — аплодисменты. Робкие, одиночные, потом нарастающие, сливаясь в оглушительную овацию. Операторы вскакивали с мест, обнимались, плакали, трясли кулаками в воздух. На главном экране графики кричали победу: