Я в ответ лишь недоуменно пожал плечами.

— Не знаю, не знаю. Я со своей стороны не чувствую никакой вины перед ней. Никаких авансов ей не выдавал, а за то, что она на воображала себе ответственности не несу. И отвечать за это естественно так же не желаю.

— Все так, Санечка. Но учти, что хотим мы того или нет, но Маша теперь для нас потенциально источник возможных неприятностей и, может быть, крупных.

— А что она сделает. Заложит нас Пашкевичу? Но и пускай закладывает. Нам же не по 16 лет. Мы взрослые люди и самостоятельно выбираем с кем нам строить отношения. А с кем нет. Да если она и предпримет, что-то подобное то скорее навредит сама себе. Будет выглядеть законченной дурой и стервой.

— Все это верно, но я бы не стала на твоем месте не до оценивать возможной опасности, которая может проистекать от нее. Я вот просто чувствую это. Боюсь, что все только начинается. Я уже говорила тебе, что некоторые вещи я предвижу очень хорошо.

— А плевать на эту глупую Машку, — сказал я и обнял Юлю. — Замуж за меня пойдешь?

— Сейчас не время говорить об этом, — ответила она мне и ловко выскользнула из моих объятий.

В один из теплых осенних дней в конце сентября мы опять явились на квартиру к дяде Герману по его вызову. Эти походы к нему мало по малому становились для нас привычными и обыденными тем более, что мы хорошо понимали, что есть информация, которой лучше всего не обмениваться по телефону.

После кратких взаимных приветствий мы вновь уединились в комнате за закрытыми дверями.

Дядя Герман был сегодня явно в хорошем настроении и даже напевал себе под нос какую-то незатейливую мелодию.

— Ну что, Юлия Сергеевна, — обратился он к Заварзиной, — новости у меня для вас не плохие совсем не плохие. Сначала я вам хочу принести огромную благодарность за ту неоценимую помощь, которую вы оказали нам в деле Зазнобина. Просто боюсь представить те последствия для нас если бы преступники довели свой умысел в его отношении до конца. Что касается меня то скорее всего я был бы уже на заслуженной пенсии. Еще бы! Убит и ограблен заслуженный человек, ветеран, Герой Советского Союза. А так и волки сыты и овцы целы. Мы сумели предотвратить тяжкое преступление, схватить преступников можно сказать с поличным!

— Они сознались? — я перебил своим вопросом монолог дяди Германа.

— А куда они денутся! Сознались конечно. Самое интересное за этой парочкой числится похоже не один такой эпизод. Правда без трупов. Их подозревают в совершении нескольких подобных преступлений. Раньше они правда орудовали в столице нашей Родины, а тут решили перенести свои действия в провинцию. Работали на черный рынок коллекционеров государственных наград, возможно с выходом за границу. Ну этим сейчас другие люди будут заниматься, на днях этих гавриков этапируют в Москву. Так что благодарность министра в приказе я считай уже имею.

— А что с Белоненко? — спросила Юлия.

— Раскололся. Сразу и бесповоротно. Он действительно задолжал очень серьезным людям крупную сумму, и они предложили ему отработать долг таким вот образом. Белоненко приходился Зазнобину дальним родственником по линии матери и был когда-то вхож к нему в дом, хотя, честно говоря, старик своего родственничка терпеть не может.

— Ну другого от этого подонка я и не ожидала! — поморщившись сказала Юля.

— А вы что знакомы с ним?

— Белоненко когда-то пытался безуспешно ухаживать за Юлией, — сказал я.

— Ага понятно. Ну тогда моральный облик вашего неудавшегося ухажера должен быть вам известен. Скажу сразу трус он и подонок. Таких еще сыскать надо. Такой неудавшийся хозяин жизни. Пижончик. Раскололся мигом. Давить даже не пришлось. Рыдал, в ногах у следователя валялся. Ну теперь ему предстоит длительная командировка в места не столь отдаленные. Москвичам он не нужен, они его нам на съедение оставляют.

— А что с другими фигурантами? — поинтересовалась Юля.

— Что с другими. С другими тоже имеются подвижки. Сливко как я уже вам говорил арестован и доказательств совершенных им преступлений найдено при обыске столько, что хватит на десятерых. Он тоже во всю дает признательные показания. Не отвертится, одним словом. Но на днях я получил новости из Ростова.

— И что там? — Юлия даже привстала.

— Задержан Чикатило Андрей Романович. Подробностей я пока не знаю, но надеюсь скоро узнать.

— Как бы он не вывернулся. Он очень хитрый и изощренный убийца. Такого голого руками не взять, — с сомнением в голосе произнесла Заварзина.

— Не вывернется. Я хоть и не в курсе всех обстоятельств, но мне шепнули, что доказательства на пару связанных с ним эпизодов имеются. И вроде как доказательства железные. Ну а раз если удастся связать его по крепче хотя бы с некоторыми эпизодами, то рано или поздно и по остальным раскрутят его на признание. Там тоже не мальчики им занимаются. Профессионалы крепкие. Можете мне верить.

— Главное, чтобы больше не было убийств. А что по Михасевичу?

— Вот с Михасевичем пока сложнее всего обстоят дела. Как-то мне пока не удалось полностью убедить белорусских коллег. Они там у себя в Витебске не мычат не телятся. Да и Жавнорович этот больно большим авторитетом и поддержкой сверху пользуется. Местный Шерлок Холмс не меньше. Кому же хочется признавать то, что годами в суд дутые дела отправляли, да награды за это получали пока душегуб у них под носом орудовал. Но я еще не все возможности для их убеждения использовал. Так что не волнуйтесь. Найдем управу и на Жавноровичей и на Михасевичей.