Собравшиеся встали, приветствуя их.

Первой появилась Агнеша. За ней следом неуверенно вошла их новая сестрица.

— Не дите, — тихонько хмыкнула Леся.

Годов девчушке, на вид, было не больше пятнадцати. Возраст, когда девицы входят в пору сватовства да в деревнях начинают бегать на вечорки с другой молодежью, где и весело поболтать им время находится, и урок какой-никакой а выполнить. Почти взрослые уж, считай. Да только о той девице, что сейчас боязливо жалась к Агнеше, едва ли можно было так сказать. Лета к ней, видно, пришли одни. По-взрослому округлившееся в нужных местах тело совсем уж не вязалось с таким еще дитячьим лицом: круглые щечки, густые пушистые реснички, большие испуганные глаза… Одно, что замершая лань.

Юная гостья, все жалась к Агнеше, чуть заступая ей за спину, будто надеясь спрятаться за спиной единственного безопасного человека. Одета она уже была по-местному, как принято одеваться в Роксанском княжестве: светлая рубаха до пят, простенькая запона из крашеного, но еще не вышитого полотна, заместо пояса витая тесемка. Волосы, от чего-то не собранные в косу, длинными светлыми прядями обрамляли ее детское личико и пушистым облаком спускались почти до самых ее коленей.

Леся чуть склонила голову к Витане.

— Уж больно зашуганная она, — различила Леона ее тихий шепот.

Она смотрела на растерянно жмущуюся к Агнеше белокурую девушку и об одном лишь думала в этот миг: неужто и матушка ее стояла когда-то вот так… Испуганная, непонимающая…

Гостомысл приветственно поднял руки.

— Добро пожаловать в общину, дитя! — мягко произнес он на чужом этому миру языке.

Леона замерла, едва услышав его речь: полузабытый язык из детства, которому ее обучала мама, прозвучал сейчас из уст старца. Леона изумленно прислушалась. Неужто и Гостомысл иномирец? Она ведь никогда не спрашивала откуда он родом…

— Не бойся, дитя. Ты среди нас в безопасности, — заверил он ее своим скрипучим голосом, продолжая говорить на языке Соллары. — Пройди ко мне.

Леона ощутила, как от старца понеслась волна удивительной успокаивающей силы, сродни той, что стелилась вокруг него в первый день их знакомства. Вновь перед ней стоял могущественный древний чародей. Она уже и позабыла его таким, привыкнув к старенькому учителю, что снисходительно и неторопливо обучал ее волшбе.

Гостья настороженно посмотрела на собравшихся за столом и вдруг переменилась в лице: посветлел боязливый взгляд, засияли глаза робкой радостью — среди множества незнакомых лиц она заметила Дара. Мужчина улыбнулся ей мягко, и гостья, видно успокаиваясь, перевела дыхание и вопросительно глянула на Агнешу, будто испрашивая разрешения. Та едва заметно кивнула, подбадривая, и девочка несмело шагнула вперед.

Гостомысл протянул к ней правую руку, и она робко вложила свою маленькую ладошку в теплую суховатую ладонь старца, подходя ближе.

— Познакомишься со всеми? — тихо спросил Гостомысл.

Девушка кивнула.

— Назови свое имя, — подсказал старец.

— Меня зовут Эфилия, — неловко произнесла она, застенчиво глядя на тепло улыбающийся народ. Она видела молодых мужчин, парней, девушек, детей… Видела, что есть среди них и те, кто близки ей по возрасту, и это приободрило ее.

— Я — Витана, — ободряюще улыбаясь, представилась темноволосая девушка.

— Я — Леся! Добро пожаловать, сестричка!

— Я — Проша… — краснея, коротко буркнул мальчишка.

— Я — Нежата…

Ребята называли свои имена один за одним и, каждый ей улыбался, каждый тепло приветствовал, и Эфилия сама не заметила, как на ее лице засияла ответная улыбка.

— Бойко, — весело кивнул знакомый вихрастый парень. — Мы с тобой уже виделись. Это мы с Даром тебя отыскали, — поведал он, подмигнув девушке.

Эфилия зарделась.

…Алеша… Сбыня… Заряна… Вячко… Забава…

Эфилия только и успевала кивать новым лицам.

Леона представилась сама.

— Я Леона, — произнесла она на солларском, чем вызвала еще большее недоумение у Словцена. — А это Словцен, — представила она друга. — Мы родились в этом мире и он не знает твоего языка.

— Не переживай, ежели забудешь кого, — вдруг шепнула сзади Агнеша, видно успев тихонько подойти. — Потом снова со всеми познакомишься. Никто всех сразу не запоминает.

Дошла очередь до Дара. Эфилия робко улыбнулась, на щеках ее расцвел нежный румянец.

— Со мной ты тоже уже знакома, — спокойно улыбнулся ей Дар. Эфилия застенчиво кивнула, заметив, что он на вид был самым старшим среди них. — Я Дарен.

— Чтож, дитя, — вновь обратился к ней Гостомысл, и девушка повернула голову, уже спокойнее глядя на старца. — Увы, но это был последний раз, когда с тобой говорили на твоем родном языке, — медленно произнес он, склонив голову вниз и глянув на нее из-под кустистых бровей. На юном лице Эфилии отразилось непонимание. — Тебе предстоит научиться языку этого мира. Отныне лишь я изредка буду возвращаться к солларскому. Остальные же будут говорить с тобой на языке Сольмении.