Фролов пробормотал что-то невнятное себе под нос и резко повернулся к коридору. Его глаза сузились, пытаясь что-то рассмотреть вдалеке.

— Так… — произнёс Черномор, выбирая из бороды кровавые ошметки. — Если здесь такое водится, то что нас ждёт дальше?

Я не ответил. Вместо этого прислушался, запуская внутрь могильника «поисковую сеть». Мне не хотелось сейчас связываться с еще одной подобной тварью. А если Черномор прав? И она там не одна? Лучше заблаговременно собрать информацию, а затем уже лезть в пекло.

Магия «сети» отзывалась тишиной и пустотой. Ни шорохов, ни подозрительных вибраций, ни жизни, ни нежизни, ничего — только сырость вековых камней и тихий шелест многочисленных насекомых и вездесущих крыс.

— Чисто…- произнёс я, развеивая поисковый конструкт. Эхо моего заклятья растворилось в лабиринтах кургана, не обнаружив опасности.

Мы сгрудились вокруг Тома, пока он медленно приходил в себя. Я склонился над моим шотландским товарищем, проверяя печать. Она работала — тепло магии пульсировало под пальцами. Грудь ведьмака поднималась и опускалась всё ровнее, а на лице уже проявились потерянные краски жизни — впалые щеки чуть-чуть порозовели.

Фролов, скрестив руки на груди, рассеянно постукивал пальцем по локтю. А вообще, он молодец — это его первая магическая схватка, в которой он повел себя вполне достойно.

— И что теперь, товарищ Чума? — спросил Ваня. Его взгляд метался между телом товарища и темным провалом коридора. — Идём дальше?

— А куда деваться? — буркнул Фролов. — Не можем же мы бросить всё и трусливо сбежать?

— Идти дальше сейчас — самоубийство, — резко сказал я, разрывая затянувшуюся паузу. — Том серьезно ранен и, хотя печать стабилизировала его состояние, он всё ещё слаб и нуждается в восстановлении сил. Кроме того, мы все на пределе и измотаны после схватки с тварью.

— Действительно! — встал на мою сторону Ваня. — А если там ещё одна такая же гадость, или хуже?

Фролов хотел что-то возразить, но замолчал, сжав кулаки. Его пальцы дрожали — не от страха, а от адреналина, который ещё не успел выветриться из его крови.

— Магия «сети» ничего не показала, но это не значит, что дальше безопасно. Эти твари умеют прятаться, — продолжил я, вытирая пот со лба. — Мы слишком шумели. Если там кто-то есть — он уже знает, что мы здесь.

— Тогда что? — буркнул Фролов. — Ждать, пока Том оклемается?

— Не только… — Я сделал паузу. — Я хочу раскинуть внутри могильника более мощную «сеть», которая будет реагировать на мельчайшие изменения эфира…

— Но товарищ Сталин ждет… — Фролов заскрипел зубами.

— Ничего, подождёт! — резко пресёк я поползновения капитана госбезопасности. — Я — руководитель! И вся ответственность только на мне… — Я случайно перевёл взгляд на мёртвую тварь. — Чёрт! — вырвалось у меня непроизвольно.

Её ввалившиеся глаза, казалось, смотрели прямо на меня. И я вдруг понял, что это не её взгляд… Её глазами на меня смотрел кто-то другой. И я, кажется, догадываюсь, кто бы это мог быть. Кто пришёл проверить, как мы пережили схватку с очередной его тварью — порождением Хаоса.

Продолжающие мерцать электрические лампы неожиданно начали взрываться одна за другой, а стены задрожали. Я почувствовал, как что-то пытается уцепиться за мои мысли, впивается в сознание, пытаясь пролезть внутрь. Голоса шептали мне что-то на языке, которого я никогда не знал, но понимал каждое слово.

— Откройся нам, ведьмак… — настойчиво шептали голоса. — Впусти нас, слейся с нами, и ты поймёшь, сколько ты потерял…

— Да иди ты на х. й, Раав! — В очередной раз послал я демона по известному адресу, особо не миндальничая. — И Мать Змеиху лучше верни! — подумав, добавил я, раз уж случай представился.

— Это не конец, ведьмак! — раздраженно прошелестели голоса. — Это только начало!

И вдруг — тишина, после которой из темноты коридора раздался смех. Знакомый смех. Фролов резко развернулся, хватаясь за пистолет — ППШ остался где-то там, в темноте подземелья, но я положил руку на его запястье и покачал головой. Ему, единственному из нашей компании, был не знаком этот смех. К тому же пули против демонов совершенно бесполезны. Пусть насмеётся вволю, чертов урод — у нас говорят, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним! А следующий шаг — за нами…

Смех звенел в ушах, отдаваясь эхом в пустых коридорах. Фролов нервно сглотнул.

— Что ему надо? — прошептал капитан госбезопасности, нервно передёрнув плечами.

— Ничего особенно, — ответил я, пристально глядя в темноту, — просто разрушить наш мир. Ты же был у товарища Сталина вместе со мной…

— После такой жути — всё из головы повылетало, — признался Лазарь Селивёрстович. — А вдруг он сейчас нападёт?

— Нет, — мотнул я головой. — Его тварь мертва, новых я не чувствую. Это просто… провокация. Попугать решил напоследок.