– Хелена, мы ищем мою маму, и мне кажется, что ты недавно встречала её, судя по твоему загнанному виду.

Хелена вздрогнула.

«Попалась!»

– Да. – Она и не пыталась скрывать. – Тётя Нура какое-то время жила здесь.

«Но больше её здесь нет», – подразумевалось в той части, которую Хелена опустила. Это умолчание исчерпало последние остатки терпения и доброты Эви.

– Хелена, я, конечно, очень скучала по нашей переписке, но хватит любезностей. Выкладывай.

– Она провела тут несколько месяцев. Года два или три назад. – Хелена выглядела испуганной. – Я сама только переехала сюда после того, как папа женился снова, когда появилась она.

Эви даже не знала, что дядя Вэйл снова женился.

– А кто его новая жена?

– Мачеха милая, только скучноватая. Кажется, ровно то, что нужно отцу. Просто не хотелось мешать им строить новую жизнь, а мне говорили, что деревня Сердца полна возможностей для активных предприимчивых людей. – Хелена фыркнула, будто это была шутка.

Злодей, который до сих пор не мешал Эви вести беседу, вмешался – тихо, но твёрдо.

– Я так понимаю, ты больше не разделяешь это мнение.

Хелена сверкнула глазами:

– Я работаю с людьми, которым нужно украсть человека, чтобы понять, как это сыграть. Сам как думаешь?

Он цокнул языком, будто соглашаясь, и отошёл назад, оставляя разговор Эви.

– Мама говорила, куда направляется? Или почему вообще приехала к тебе? – с растущим отчаянием спросила Эви.

Хелена покачала головой, из-под маски безразличия почти проглянуло сочувствие.

– Наверное, решила, что ко мне приехать безопаснее, чем к отцу. Он любит сестру, но ты знаешь не хуже меня, что он отправил бы её прямиком к дяде Гриффину. – Тёплый взгляд устремился вдаль, брови нахмурились, будто она пыталась что-то припомнить. – Вроде бы она расспрашивала о звёздах. О том, чему меня учил отец. Если она и говорила, то только об этом. Эви, она была как привидение. Малоприятно. А когда она всё-таки заговаривала, несла какую-то ерунду про то, что хочет исчезнуть. Стать никем. Чтобы её поглотила полночь. Я решила, что она сошла с ума.

Эви сумела до определённой степени отстраниться, пока пыталась найти маму. Но она видела, помнила тот потерянный взгляд Нуры. Он стал частью Эви задолго до того, как она подросла и поняла, что он означает. Она видела, как мама истаивает, превращается из яркой красивой женщины, которая была центром её детства, в тень себя прежней, а потом она и вовсе исчезла.

Эви досталось от мамы многое: длинные пальцы, кудрявые волосы, форма губ – но она не ожидала, что ей достанется ещё и мамино умение скрывать боль. Как и мама, Эви боялась, что однажды… однажды тоже сломается. Какая трагическая наследственность: видеть, как в тебе взрастают материнские изъяны, знать о них, но не знать, как их остановить.

– Наверное, всё дело в вине за убийство Гидеона, – сказала Хелена, вырывая Эви из спирали мыслей.

У неё защипало глаза.

– Он не умер.

Это удивило кузину, но не слишком.

– Замечательно! Он должен мне денег.

– Уймись, – сказал Хелене Злодей, но смотрел он на Эви, она чувствовала его взгляд.

Хелена рассмеялась и качнула ключи на пальце.

– Интересно, неужели слухи про жестокое, разрушительное колдовство Злодея все преувеличивали, раз тебя останавливают простые ржавые прутья?

Злодей не ответил, лишь бросил на неё сердитый взгляд и сделал шажок к Эви.

– Выпусти нас, и я с радостью тебе покажу.

Хелена усмехнулась и кинула ключи через всю комнату – они громко упали на столик у двери.

– К сожалению, не могу.

Эви в ярости схватилась за решётку.

– Хелена, мы же родня! В самом деле, ты же не дашь своему боссу продать нас королю?

Хелена цыкнула языком и поплыла к двери. Подол платья развевался за её спиной.

– Какая ты глупышка. Думаешь, эти клоуны способны чем-нибудь рулить? Разве что собственной плачевной карьерой, которая летит под откос.

Хелена лучезарно улыбнулась и вбила последний гвоздь в метафорические гробы Эви и Злодея.

– Театр на Пустыре – это моё заведение, я тут босс.

– У тебя такая семейка, что моя выглядит уже вполне сносно, – процедил Злодей, когда Хелена ушла, хлопнув дверью.

Эви без особого выражения посмотрела на него, а потом с интересом спросила:

– Как там Малькольм? От него давно ничего не слышно.

– Пока я был в плену, от него пришло письмо: говорит, надеется, что меня не казнят.

Эви вскинула брови.

– Ну, это многообещающе. – И добавила мягче: – А Артур? От него что-нибудь слышно с тех пор, как он вернулся домой?

– Он тоже прислал письмо. Очень своевременно. Кажется, в наших семьях беда с перепиской.

Обычно Эви прикладывала все усилия, чтобы не давить, но сейчас ей слегка казалось, что Злодею именно это и нужно. «Мечтай».

– Что там говорилось, Тристан? – Она легонько коснулась его локтя.