И всё, началась стандартная девичья болтовня, которая мало интересна человеку, не влюблённому в этих самых девиц.

Ещё через десять минут, судя по всему, точно по времени, прибыл экипаж вместе с Николаем Голицыным. Он был осведомлён, что Ада будет не одна, поэтому притащил с собой два небольших букетика, которые и подарил девушкам.

Я вышел на крыльцо, где они стояли, и подошёл к сокурснику.

— Привет, Николай, — сказал я.

— Приветствую, Виктор, — кивнул тот как-то излишне официально.

Он вроде бы за прошедшие дни тоже возмужал, хотя я не знаю, что на нём больше сказалось: время, или переживания.

— Смотри, — сказал я, — если с моей сестрой что-нибудь случится, я тебе не только голову откручу, я тебе ещё что-нибудь другое поджарю, чтобы не повадно было.

— Слушай, — примирительным тоном сказал Голицын, — давай не будем. Это вот с тобой вечно что-нибудь происходит. А я — личность тихая, спокойная, со мной ничего не происходит, а если происходит, то только тогда, когда я с тобой рядом. Так что это от тебя держаться подальше надо, Аден.

— Николай, — я ухмыльнулся. — Ты понимаешь, что если это семейное проклятие, то сильно далеко ты не уйдёшь? Ты же, вон, другую фон Аден сейчас везёшь гулять.

Тут обстановка разрядилась, мы оба рассмеялись.

— Ладно, — сказал Николай, глядя на ожидающий их экипаж. — Надеюсь, что это не семейное проклятие.

— Надейся, — криво улыбнулся я. — Успехов вам там, в Дендрарии, не сожгите и не заморозьте всё к демоновой бабушке.

В экипаже, где вместе с Адой фон Аден ехали Матрона Салтыкова и Николай Голицын, было достаточно весело. Ребята шутили, смеялись, общались. На какой-то момент Николаю вовсе показалось, что ничего дурного в этой жизни больше нет. Все как прежде.

Безоблачное небо над головой, прекрасные люди рядом, дальнейшие перспективы… Он забыл хотя бы на день обо всём мрачном, что его окружало.

— А вы — опасные барышни, — сказал он и рассмеялся.

— А вы-то сами, — парировала его слова Матрона. — Боевой факультет, как раздадите всем на орехи, так только держись.

— Ой да ладно, — ответил Голицын. — Мы вообще мальчики-зайчики, и у нас на факультете все точно знают, кто самый опасный в академии. Вы как какой-нибудь травяной настойки сделаете для излишне рьяных ухажёров, так и облысеешь, и зубы выпадут, а то и с туалета не встанешь. Ужас!

— Да, мы такие, — хохотнула Ада.

— Страшнее вас, — продолжил Голицын, — только лекарки. К тем вообще можно один раз прикоснуться, и всё, на всю жизнь остаться… не мужчиной.

— А вы, боевики, типа самые спокойные, — улыбнулась Матрона.

— Ну, а что? — пожал плечами Николай. — Нас пальцем не тронешь, мы и фонить не будем. Все паиньки, по струночке ходим. Одним словом, пример для подражания.

— Ну, конечно, зайчики-паиньки, — усмехнулась Матрона. — Вон, всех демонов в округе перебили, даже на опыты не оставили.

— Ну, демонов и надо бить, — пожал плечами Николай. — Они для этого и предназначены.

И так за разговором, за лёгкими шуточками ребята выехали в экипаже за город. Никого ничего не беспокоило. Даже погода стояла достаточно тёплая для самого начала ноября. Несмотря на лёгкие облака, солнце светило, и хоть грело не сильно, но при этом не было промозглого и пробирающего до костей ветра.

Все деревья оделись в багрянец. Можно было сказать, что золотая осень затянулась. В Дендрарии всё было ещё более красиво. Там многое поддерживалось магией, поэтому растения даже не предполагали, что на улице ноябрь. Но это в Дендрарии. До него ребята ещё не доехали.

Они смотрели на загородные пейзажи, и тут в какой-то момент в экипаже потянуло дымком.

— Это что такое? — мгновенно напрягся Голицын.

— А это, — Матрона принюхалась. — Слушай, кажется, сон-травой запахло.

— Что за сон-трава? — проговорил Николай, оглядываясь по сторонам.

— Да, есть такая трава, — подключилась к объяснениям Ада, — которая, казалось бы, ничего, никакого вреда не наносит, но если надышаться в тот момент, когда её жгут, то можно даже отключиться.

Голицын заметил, что речь у Ады стала медленнее.

— У бедняков в больницах её используют вместо эфира, для проведения операций и прочего, прочего, — подхватила Матрона. — Ну, не всем же доступны лекари, чтобы заживить. Некоторым просто зашивают и ждут, пока оно само заживёт.

Тут Матрона зевнула, вслед за ней зевнула и Ада.

— Да, и вот заживает под этой сон-травой, а она, собственно, бесплатная…

— Откуда ей здесь взяться? — спросил Николай и тут же понял, что его тоже начинает клонить в сон.

— Да я не знаю, — ответила Ада, кладя голову на плечо Матроне. — Может, на поле что-то жгут. Может, ещё что-то.