– Что с ним? – напрягся я.

– Он то отключается, то жалуется на спину и ноги поджимает. С кровати не вставал сегодня. Еще он, кажется, горит. Ну, жар, в смысле у него.

– Я сейчас наберу участкового, чтобы привез врача вам, – нахмурился я. – Как в остальном?

– Нормально.

– Если у Карена жар, дай ему обезбол.

– Хорошо. Ты скоро приедешь? У нас продукты кончаются.

– Закажи. Привезут все.

– Хорошо.

– Давай. Буду звонить участковому.

Только участковый все не брал трубку, сколько я ни бился с дозвоном. Наш местный врач ответил, только порадовать меня тоже не смог – он уехал в другой поселок на срочный вызов. А тем временем Сёма написал, что Карену совсем плохо…

– Ну вот что ты мне усугубляешь состояние пациента? – хмуро вопросила я Горького, ожидавшего в коридоре. Давид глянул на меня исподлобья и взгляд такой виноватый состроил, что я сразу сдулась. – Прости, что накинулась. Я вторые сутки на ногах, злая… Еще и Стас тут, сам понимаешь…

– Понимаю. Но меня беспокоит то, что он тут в таком состоянии. Ему реально угрожает опасность, и, возможно, всем, кто тут рядом может оказаться…

– Он так же говорит.

– Ива, нужно устроить досмотр и проверку всех поступающих…

– Черт, – оперлась я о стенку и запустила пальцы в волосы.

– Иди сюда, – притянул меня Горький к себе и обнял. – Загнала себя совсем?

– Кто бы говорил, – замерла я напряженно в его руках. – Ты как Князев. У обоих семьи, а вы все скачете по полям.

– Семьи на то и семьи, чтобы ждать, – пожал он плечами, отстраняясь.

– От тебя будет пахнуть чужой ведьмой. Я бы на месте твоей собственной тебя бы убила…

– Этот этап мы со Славой давно прошли.

– Как сын?

– Хорошо все, – улыбнулся Давид слабо, но сбить с толку себя не позволил. – Ива, ты меня беспокоишь.

– Я сама себя беспокою. Но давай о Князеве…

– Игоре?

– О Стасе! – вспылила я. – Он просто заноза в заднице! Свалился, черт бы его побрал, на мое отделение!

– Я как раз хотел об этом и с тобой поговорить. Это ты же его нашла…

Я остолбенела, вытянувшись перед Горьким.

– Ива? – насторожился он.

– Это просто было жутко, – просипела я, сглатывая с трудом. – Сначала выстрел услышала, бросилась на парковку, а там – этот с дырой в груди. Я думала, что…

– Понятно, – помрачнел Давид. – Но, может, заметила что-то?

Я пожала плечами, мотая головой. А сама сжалась внутри. Горький – слишком хороший ведьмак, даром, что оборотень. А я заметала следы впопыхах… У меня ни единого шанса, что он не размотает след, ведущий ко мне. Правда, только если начнет это делать лично.

– Ладно. Если что, я в доступе круглосуточно, – хмурился Горький сосредоточенно.

– Я бы на месте Славы уволила тебя с работы.

– Хорошо, что вы со Славой не знакомы, – усмехнулся он.

А мне вдруг стало до тошноты отвратительно от самой себя – что я все на чужие места претендую постоянно? Будто у меня своего собственного нет. Ах, да, ведь точно нет…

Настроения не улучшало и то, что профессор ничем особо помочь не смог, кроме как разделил со мной тайну. Я была уверена в нем, как в себе. Но сведений о последствиях подобных заклятий маловато. Оно может развеяться досрочно, оставив более слабое тело без помощи. А может навредить тому, кто сплел заклятье и связал им двоих. Как именно – вопрос открытый. Самое простое – вытянуть силы из меня. Сколько? Сколько понадобится на восстановление сердцу Стаса. Это может быть немного, и я не замечу. А может оставить меня умирать от сердечной недостаточности. Пожалуй, стоит хотя бы капельницу сделать, которую прописал Князев. Пока не поздно.

Я обещала высылать профессору отчет о динамике – моей и пациента. Так моя глупость будет иметь хоть какой-то смысл, пусть и научный.

– Ива Всеславовна! – вдруг прозвучал обеспокоенный голос медсестры на весь коридор.

Мы с Горьким обернулись, и я, осознав, из чьей палаты она только что выскочила, бросилась по коридору. Чтобы, влетев в двери, застать Стаса за вытаскиванием из вены капельниц. Он мало того, что с успехом освободился от проводов, еще и слез с кушетки.

– Успокоительного! – рявкнула я медсестре.

Горький же профессионально вступил в переговоры:

– Стас, что такое?

– Мне нужно уехать, – недоверчиво буркнул он и перевел на меня злой взгляд. – Вот только подойди со своим успокоительным…

– Куда уехать, придурок?! – вскричала я, красноречиво взмахнув пистолетом с ампулой. – На тот свет?!

– Нигде он мне так не маячит, как в одной палате с тобой! – огрызнулся Стас. – Я имею право принимать решения о своем самочувствии. Я выписываюсь.

– Давайте успокоимся, – встал между нами Давид. – Стас, куда уехать? Что происходит?