Шрифт:
— Весь смысл этой процедуры в том, что она медленная, — сказал профессор. — На самом деле, мучительная — вполне подходящее определение.
— Я просто прошу вас немного ускорить всё это, — сказал начальник тюрьмы.
— Мы никак не можем ускорить процесс, не нарушая основных прав заявителя, — сказала адвокат, потянувшись за своим атташе-кейсом.
— Как бы то ни было, — сказал начальник тюрьмы, — вы можете дать мне расчётное время окончания?
Адвокат повернулась к профессору:
— А что сказано в Библии?
— Нашему Господу потребовалось три часа, — ответил профессор.
— Хорошо, тогда всё просто, — сказал начальник тюрьмы. — Мы начнём в девять.
— Приготовьте ещё одно место на последнем ужине, — сказала мать Бада. — Я пригласила друга.
— Вы не можете привести друга, — возразил начальник тюрьмы.
— Она моя любовница-лесбиянка, — сказала мать Бада. — И защищена в соответствии с…
Она посмотрела на адвоката, и начальник тюрьмы понял, что вся эта сцена была отрепетирована.
— В соответствии с поправкой 347, касающихся близких партнёров от 1999 года, — сказала адвокат.
— Она никогда не видела, как кто-то умирает, — сказала мать Бада. — Особенно мужчина.
— Я понятия не имел, что ты лесбиянка, — сказал капеллан после того, как начальник тюрьмы ушёл на обход. Это было в те дни, когда начальники всё ещё совершали обход. В голосе капеллана звучало разочарование.
— А я не лесбиянка, — сказала мать Бада, подмигнув, а затем толкнув его локтем. — Мне просто нужно было, чтобы она присутствовала. Она из «Tattler».
— Из этой газетёнки?! — воскликнул профессор.
— Я пыталась дозвониться до «Star» или «Enquirer», но они не отвечали на мои звонки, — сказала мать Бада.
— Это потому, что Бад не знаменитость, — сказал доктор. — Подождите, пока они не начнут казнить знаменитостей, тогда они будут отвечать на ваши звонки.
— Они уже казнят знаменитостей, — сказала мать Бада.
— А как насчёт О Джея? [5]
— Он вышел, — сказала адвокат.
— Снова?
5
Имеется в виду О Джей Симпсон.
— Он из бумаги, — сказал охранник.
— На ощупь как обычная ткань, — сказал Бад, натягивая свой оранжевый комбинезон.
— Вина нет? — спросила мать Бада.
— Вина нет, — сказал охранник, выполнявший роль официанта. — И курить тоже нельзя.
Репортёр из «Tattler» затушила сигарету,
— Я не курю! — сказал Бад. Он ухмыльнулся. — И не целуюсь с девушками, которые курят!
— Передайте соус для печёного картофеля, — попросил доктор. — Он полезнее и лучше для вас, чем сливочное масло.
— Передайте масло, — сказал профессор.
— Бада обслужат первым, — сказал капеллан, сидевший по правую руку от Осуждённого. — Бад, ты будешь стейк или лобстера?
— И то, и другое, — ответил Бад.
— Всё замечательно, но пора двигаться, — сказал надзиратель из коридора. — Что-нибудь скажешь напоследок?
Было 9:05
— К чему такая спешка? — спросил Бад, накладывая себе остатки замороженного йогурта. — Я думал, всё не начнётся раньше полуночи.
— Официально так и есть, — сказал охранник, защёлкивая пластиковые кандалы на ногах Бада, — но они попросили нас привести тебя пораньше.
— Всё это может занять несколько часов, — сказал начальник тюрьмы. — Мы решили доставить тебя на крест не позднее десяти.
— Я не убеждён, что мне это нравится, — сказал Бад, держа за спиной руки в наручниках.
— Здесь нет ничего, что могло бы нравиться, — ответил профессор. — Это необходимая мера предосторожности, поскольку при этой процедуре смерть не наступает мгновенно.
— Да? Тогда я думаю, что это хорошо, — сказал Бад, и в его голосе мгновенно прозвучала боль.
Они шли по двое, за исключением матери Бада, по длинному коридору к двери, ведшей в тюремный двор. Начальник тюрьмы и адвокат шли первыми. Бад и охранник были прямо за ними.
У двери стоял мужчина в резиновом костюме, он держал в руках баллон с коротким шлангом и насадкой, похожей на распылитель краски.
— А это кто? — спросил Бад.
— Помните, мы говорили о бичевании, — ответил капеллан, Он и профессор стояли за Бадом. — Вот поэтому они дали тебе бумажный комбинезон.
— Они чувствуют себя не в своей тарелке, — сказал Бад. У него было предчувствие, что вот-вот произойдёт что-то плохое. Он часто испытывал подобные чувства. Обычно они его не подводили.