Но слова Виталика изменили всё.

— Что значит, сотни тысяч? — мой голос прозвучал хрипло, пересохшее горло саднило. — Повтори ещё раз.

Виталик сидел на полу рядом с умирающим товарищем, который уже начинал дёргаться в предсмертных конвульсиях. Свежие укусы на шее бойца пульсировали чёрной кровью, и инфекция стремительно распространялась по телу. Зрачки парня расширились, закрывая почти всю радужку, а кожа покрылась мертвенной бледностью.

— Я никогда такого не видел, — выдохнул Виталик, вытирая пот и кровь с лица. — Первые волны заметили у моста, что на гражданском проспекте, потом такая же информация прошла со стороны Ручьев и площади Мужества. Они движутся со всех сторон, как будто их кто-то специально направляет… — он сделал паузу, переводя дыхание. — Со всеми, кто успел их заметить, связь потеряна. Никто не успел эвакуироваться.

Споры вокруг моих пальцев задрожали сильнее, пульсируя в такт сердцебиению. Я почувствовал, как холодный пот стекает по спине, несмотря на прохладу в полуразрушенном зале.

Сотни тысяч. Такая орда сметёт всё на своём пути. У людей нет ни единого шанса против подобного наступления. Даже если я применю все свои способности, которые превратят меня в животное, лишённое рассудка — такая орда всё равно порвёт меня на куски.

Рядом с Виталиком его товарищ издал булькающий звук. Тело бойца выгнулось дугой, пена выступила на губах. Диана, стоявшая в проломе стены, инстинктивно шагнула к нему, но я остановил её резким взмахом руки.

— Не подходи, — процедил я. — Он уже почти обратился.

Я снова повернулся к Виталику:

— Сколько точно? Откуда идут? С какой скоростью движутся?

Он задыхался, пытаясь восстановить дыхание:

— Невозможно сосчитать… Как будто из всех щелей повылазили. Дальний пост перед тем, как с ними пропала связь, вообще говорил, что они видели странные вещи. Будто отожранные зомби скрываются в домах и выпускают оттуда мертвецов.

Я невольно переглянулся с Роговым. Мы оба знали, что отожранные и зомби-псионики полуразумны, поэтому вполне способны «гулять по домам» и выламывать двери, освобождая заточенных монстров. А если с ними есть мощный зомби-кукловод, то вопросов вообще нет.

— Они движутся волнами, — продолжал Виталик, его голос дрожал. — Впереди обычные, сзади Отожравшиеся… А между ними… что-то большое. Я такого раньше не видел. Размером с грузовик, но… — он запнулся, глядя куда-то в пустоту. — Оно выглядело как будто слеплено из нескольких тел.

Рогов, несмотря на слабость, приподнялся на локте:

— Направление? Время до подхода к Академке?

— Со всех сторон, — Виталик покачал головой. — Будто они знают, куда идут. По нашим подсчётам, первые волны будут у метро максимум через пол часа. Может, раньше.

Боец рядом с ним издал последний хрип и замер. Глаза остекленели, рот застыл в гримасе боли. Секунда тишины — и тело снова дёрнулось, но уже иначе. Мёртвые пальцы скрючились, впиваясь в пол, а с губ сорвалось первое голодное рычание.

В голове проносились мысли со скоростью пулемётной очереди. Триста человек в Академке. Еще несколько десятков здесь, в фитнес-центре. Если закончу свою месть, то всем конец. И здесь, и там.

Перед глазами мелькнуло лицо Насти с её детской улыбкой и непослушными кудряшками: «Дядя Макал вельнется!» Потом Вита, её тревожный взгляд. Лиза, которую я обещал защищать. А теперь ещё и люди здесь — испуганные, беззащитные перед лицом надвигающегося кошмара.

Фиолетовые споры вокруг моих рук медленно побледнели и растворились с тихим шипением. В зале повисла тишина — все ждали моего решения. Даже поверженные враги застыли, понимая, что следующие слова определят их судьбу.

— Временное перемирие, — слова давались с трудом, каждое словно осколок стекла в горле. — До того как разберемся с основной проблемой.

Рогов осторожно поднялся, опираясь на стену. Его лицо оставалось бледным, но в глазах уже снова загорелся холодный расчёт.

— Разумное решение, — кивнул он, вытирая кровь из-под носа. — Академка выдержит первый натиск, если правильно подготовиться. Метро вполне можно превратить в неприступную крепость. Я работал над этим.

Эхо, до сих пор молчавшая, поднялась на ноги с неожиданной грацией. Её синие линии под кожей снова начали слабо пульсировать, но без прежней яркости.

— А потом ты нас убьёшь? — спросила она, наклоняя голову и глядя на меня с тем особым блеском в глазах, который бывает только у по-настоящему безумных людей. — Или, может быть, мы станем настоящими союзниками? — её губы изогнулись в намёке на кокетливую улыбку. — Я уже говорила, что очень ценю таких сильных мужчин, как ты?

— Потом посмотрим, кто из вас заслужит жить, — мой голос звучал холоднее льда. — Сейчас меня волнуют только жизни людей.

Диана, стоявшая у пролома в стене, шагнула ближе. Её куртка была разорвана, лицо испачкано кровью и копотью, но в глазах горела всё та же яростная решимость.

— Ты серьёзно собираешься доверять этим психам? — она перевела взгляд с Рогова на Эхо, не скрывая презрения. — После всего, что они устроили?

Мертвец, бывший несколько минут назад бойцом Рогова, вдруг резко дёрнулся и попытался встать. Его глаза уже остекленели, а с губ срывалось хриплое рычание. Гончий, неслышно подошедший сзади, выхватил нож и с хирургической точностью вонзил его в глазницу. Клинок вошёл до рукоятки, мертвец дёрнулся и обмяк. Гончий вытащил нож, вытер лезвие о куртку трупа и молча кивнул мне.