Валёк не слышал нас. Его взгляд был прикован к пламени. Я задумчиво посмотрел на него и почему-то подумал, что он точно готов броситься на любую угрозу. Можно назвать это интуицией, но почему-то уверенность была стопроцентная. А судя по тому, как Юки пошёл ему навстречу после той схватки с тенегривами, мнение азиата особо не отличалось от моего.

— Завтра будет холодно, — громко сказал Юки. — Дальше температура слишком низкая. У каждого в комплекте новичка есть два нужных бутыля, стабилизирующего температуру тела на нужном уровне.

— Он действует сутки, — добавил я. — Так что действовать нужно будет быстро и без ошибок.

— Прошу прощения за мою беспечность, — сказал Валёк, не отрывая взгляд от пламени. — У меня нет комплекта новичка. Но я справлюсь и без зелья.

Внезапно Лена достала один пузырёк из инвентаря и протянула блондину.

— Бери, — твёрдо сказала она.

Валёк замер, его шрамы дрогнули, когда он посмотрел на неё. Он медленно взял бутыль, его пальцы слегка сжали стекло.

— Спасибо. Ты всегда была добра ко мне, — тихо сказал он, его голос был едва слышен.

Лена кивнула, но я заметил, как её губы дрогнули в лёгкой улыбке. Интересное решение. Она могла оставить бутыль себе, но отдала без колебаний. Что-то новенькое. Но это её решение, и смысла оспаривать его я не видел.

— Ну что, Жень, — весело сказал Димон, крутя в руках свой пузырёк. — Ты первый на стрёме, как договаривались?

— Ага, — твёрдо сказал я. — Потом ты.

Димон кивнул.

— Только не засни, герой, — насмешливо сказал он. — А то этот храп разбудит всю пещеру. Помню я эти бессонные ночи в Катиной усадьбе.

Команда заулыбалась, а я усмехнулся, глядя на огонь.

Все начали устраиваться на ночлег. Лена легла ближе к костру, Олеся устроилась рядом. Катя свернулась калачиком, её тёмные волосы закрыли лицо.

Юки лёг у стены, его клинки лежали рядом, на расстоянии вытянутой руки. Валёк встал, подошёл к стене и сел, прислонившись к стене. Он даже не поморщился от холодного прикосновения, лишь медленно закрыл глаза.

Милена сидела у входа, её взгляд скользил по пещере, будто она искала что-то.

— Порядок? — уточнил я у урмитки, подходя к паучихе.

— Да, — девушка тепло и открыто улыбнулась мне. — Просто задумалась.

— О чём?

— О слоях.

— И что с ними?

— Да ничего, — Милена пожала плечами и чуть сжала моё предплечье. — Просто теперь я уверена, что всё будет в порядке.

— Нашла свою команду? — прямо спросил я.

— Да, — серьёзно кивнула урмитка и зевнула. — Спокойной ночи.

— Отдыхай, — я кивнул и устроился у входа, глядя на жёлтый цветок.

Он светился в темноте, его лепестки слегка покачивались на ветру. Холод пробирал до костей, но я чувствовал, как тепло костра греет спину. Мои мысли текли медленно, как снег за входом. Я думал о Туле, о демонах, о Ревенанте, чьи когти чуть не разорвали меня. О семени безумия, природа которого всё ещё была покрыта мраком. Но я уже знал у кого спросить.

Думал о всей команде, лидером которой быть становилось всё сложнее, но я справлялся и буду справляться. Я усмехнулся — разношёрстная получилась компашка — каждый со своими проблемами. Но именно амбиции и характер делали их сильными.

Я думал и о Земле, о культе и Ване, внуке моей соседки. О том, что мы единственный рубеж между демонами и нашей планетой. Мои пальцы невольно сжали рукоять меча, лежащего рядом.

Куколка вдруг издала какой-то скрежет, вырывая меня из мыслей, и я вздрогнул.

— Ты чего? — недовольно буркнул я.

Паучиха вдруг сделала несколько шагов ко мне и замерла на несколько секунд, не отрывая от меня взгляда множества своих глаз.

— Целоваться не буду, — тихо хохотнул я, чувствуя себя не в своей тарелке. Всё-таки эта махина нависла надо мной, будто хотела чего-то.

Паучиха аккуратно подняла свою лапу и так же медленно опустила. Я не понимал, что она делает, но наблюдал с интересом. Затем она повторила этот манёвр с другой передней лапой. А затем Куколка будто поклонилась. Ненадолго, буквально на мгновение, но я не мог ошибиться.

Я лишь похлопал её по хитину и вновь взглянул на снежные склоны. Костёр приятно потрескивал, а близость Куколки почему-то успокаивала. Я воспринимал её как верного друга, и был уверен, что она относится ко мне так же.