Он снял с неё последнюю ленту, и ткань легко соскользнула на пол.

— Неужели это я — тот мужчина, которому ты позволила подойти ближе всех?

— Не просто позволила. Я выбрала тебя. И выберу снова.

Они легли на кровать, и ночь растворилась в дыхании, в шёпоте, в ласке. Она не была бурной или дерзкой. Это была ночь тех, кто не прячется — ни тела, ни душу. Лука касался её, как стеклодув — расплавленного хрусталя, формируя в любви нечто хрупкое и вечное одновременно.

Позже, уже в рассветных лучах, они лежали рядом, укрывшись одним пледом.

— Я хочу поехать в столицу, — сказала Сюзанна, глядя в потолок. — Продавать наборы, расширять сеть. А ещё — основать школу для девушек. Не просто школу… академию мастерства. Там будут учить не только шитью или поведению, но и наукам, стратегии, даже инженерии.

— Ты не остановишься, да?

— А зачем? Если я уже однажды сменила судьбу, то почему бы не изменить мир?

Он поцеловал её плечо.

— Тогда я — твой первый ученик. Учительница.

Она рассмеялась.

— Хорошо. Но учёба начнётся… чуть позже. У меня ещё одна лекция. Сегодня. Здесь. В постели.

И они вновь растворились друг в друге, будто весь мир сжался до шелка простыней, тихого смеха и слов, не нуждавшихся в переводе.

Глава 53

Прошёл год.

Весна в этом краю пахла черёмухой, новой бумагой и нагретым солнцем стеклом. Поместье де Бревиль уже не называли просто усадьбой. Это было сердце перемен. Здесь отливали не только бокалы и вазы — здесь ковали мышление, самоуважение и женскую независимость. Академия, открытая Сюзанной при поддержке Лукаса, собрала первых тридцать учениц. Девушки — от провинциалок до столичных барышень — учились не покорно опускать глаза, а уверенно их поднимать.

Сюзанна стояла в просторном зале школы, построенной из светлого камня и стекла. Витражи отражали солнечный свет так, что казалось — стены дышат. Сегодня был первый выпускной. Камилла, ставшая одним из преподавателей по эстетике и оформлению, расставляла последние букеты в актовом зале. Мачеха, как ни странно, делала чай из лепестков жасмина в новой столовой.

— Ты представляешь, мадам, — сказала она, улыбаясь сдержанно, но по-настоящему, — одна из моих бывших подруг написала, что хочет отдать дочь к нам в академию. И, — она усмехнулась, — даже пообещала извиниться за то, что называла меня… дерзкой интриганкой.

— Видишь, — отозвалась Сюзанна, расправляя перед зеркалом воротничок светло-синего платья, — труд всё-таки не только облагораживает, но и мстит. Только вежливо.

На площади перед школой выстроились ученицы — в новых платьях, с медалями на груди. Лука, наблюдая за этим, держал в руках книгу — первую, напечатанную в их собственной типографии. Там были собраны основные лекции академии, советы по ведению дел, рецепты мыла и даже заметки по основам стекольного мастерства.

— Ты это понимаешь? — он подошёл к Сюзанне и обнял её за плечи. — Мы сделали не просто предприятие. Мы построили начало нового времени.

Она вздохнула.

— Иногда я думаю… если бы кто-то сказал той женщине, библиотекарше из прошлого, что она станет кем-то таким… я бы точно засмеялась.

— А я бы поверил, — серьёзно ответил он. — Потому что даже в том, как ты переворачивала страницы, было что-то… упрямое и целеустремлённое.

Сюзанна усмехнулась и легонько толкнула его плечом:

— Перестань быть романтиком. Ты теперь почти совладелец небольшой империи. Пора обзавестись строгим взглядом и цинизмом.

— После свадьбы с тобой мне это не грозит.

Смех, музыка, речи, цветы. Девушки поднимали бокалы с лимонадом, упакованные мыльные наборы расходились как горячие пирожки, а в углу уже шептались инвесторы из столицы: «Нам срочно нужна такая школа. И — кто шьёт такие платья?».

Сюзанна поднялась на сцену. Говорить ей не хотелось. Хотелось чувствовать. Поэтому она просто сказала:

— Это — только начало. Дальше будет сложнее. Но и прекраснее.

И глядя в лица тех, кто слушал, она знала — да, они понесут её Песню дальше. Даже если будут называть её по-разному. Даже если забудут имя. Главное — не забудут путь.

Прошло пять лет.

Мир изменился, но в доме де Бревиль было что-то неизменное — аромат лавандовых саше в шкафах, кристально чистые бокалы, переливающиеся в солнечном свете, и женский смех, звучащий в саду. Сюзанна сидела на веранде с чашкой кофе — настоящего, ароматного, которого ей так не хватало в первые дни новой жизни. Её муж, Лука, разбирал письма — в столицу, к партнёрам, к будущим ученицам.

Академия превратилась в движение. В больших и малых городах появились филиалы. Там девушек учили не только основам ведения хозяйства, но и математике, логике, ремеслам, торговле. Там учили становиться независимыми. И это стало модным. Выпускницы легко устраивались на работу, открывали лавки, становились советницами в поместьях… и выбирали мужчин не по кошельку, а по сердцу.