Когда они закружились в танце, гости расступились, аплодируя. Сюзанна поймала взгляд Розетт — и впервые увидела в нём не вызов, а что-то похожее на уважение.

Пусть маленькая месть была кружевной, но эффект от неё — грандиозный.

Глава 51

Прошло несколько недель после свадьбы. Город не унимался: разговоры о платьях, подарках и неординарной хозяйке поместья де Бревиль всё ещё были на устах. Утренние газеты начали печатать короткие заметки с заголовками вроде: «Новое лицо аристократии: мисс Сюзанна и её стеклянная империя» или «Мыло с запахом лаванды — новый тренд из поместья де Бревиль».

В мастерской бренда царило оживление. Камилла рисовала эскизы новых форм для фужеров, две девушки-обученки с воодушевлением обсуждали последнюю партию мыла с лепестками роз и шалфея, а сама Сюзанна в этот момент принимала важного гостя — владельца крупных торговых лавок в трёх городах.

— Вы уверены, что справитесь с таким объёмом? — осторожно поинтересовался он, пробуя на ощупь стеклянный флакон с новым ароматом.

— Более чем. Мы не просто справимся — мы вас удивим, — с улыбкой ответила Сюзанна. — Но есть одно условие. Формула — наша тайна. Вы получаете товар, не доступ к рецепту.

— Умная женщина, — прищурился он. — Таких в нашем деле уважают. И… боятся.

В этот момент вошёл Лука. Он был в простом, но элегантном костюме, с прядью волос, непослушно падающей на лоб. В руке — коробка с гравировкой.

— Прости, что перебиваю. Но у меня срочное… весьма личное дело.

Сюзанна удивлённо подняла бровь. Лука подошёл ближе, встал на одно колено и открыл коробочку.

Внутри было кольцо. Не слишком вычурное, но безупречно тонкой работы, с инкрустацией из прозрачного стекла и серебра, как символ её мира и её силы.

— Я знаю, что ты сильная, независимая, и, возможно, тебе никто не нужен. Но если вдруг ты когда-нибудь захочешь разделить с кем-то не груз, а радость — я здесь. Готов идти рядом. Не впереди, не позади. Рядом.

На миг воцарилась тишина.

— Ну, слава тебе, стеклянный фужер, — выдохнула Камилла в углу. — Наконец-то!

Сюзанна не сдержала смех, и, не дожидаясь, чтобы все затаили дыхание от томительного молчания, протянула руку Луке:

— Я беру тебя… как партнёра. В бизнесе. В жизни. В мечтах.

– --

Позже, в саду, под густыми ветвями старой груши, она сидела с Камиллой и Жанеттой. Все трое держали бокалы с лимонадом, а рядом стояла коробка с новыми наборами косметики — флаконы в форме бутонов, палетки с пудрой и зеркальцем, мыло с вкраплением лепестков василька и меда.

— И что теперь, мадам генеральная? — прищурилась Жанетта. — Завоёвываем столицу?

— Мы начнём с графства. Потом — торговые дома. Потом — заграница. Но главное… — Сюзанна взглянула в небо. — Главное, что я теперь не одна. И ни в чём не уступаю тем, кто пытался забрать мою жизнь.

— Скажи честно… ты счастлива? — мягко спросила Камилла.

— Да. Потому что я выбрала это сама.

– --

А где-то на чердаке дома всё ещё хранились старые книги. Те, что Сюзанна привезла с Земли. И если бы кто-то прислушался, то, может быть, услышал бы, как тихо перелистываются страницы — будто сами мечты шепчут: «История ещё не закончена».

Глава 52

Свадьбу решили сыграть в конце месяца. Без излишнего пафоса, но со вкусом — как и всё, к чему прикасалась Сюзанна. Вместо золотой лепнины — живые цветы. Вместо сотни блюд — изысканный стол с акцентами из её детства: клубничный пирог, лимонное печенье, прозрачные фужеры с вином, разлитым словно солнце в бокале.

Приглашения ушли не только близким и друзьям, но и партнёрам, мастерам, врачам, даже управляющим заводов — всё те, кто помог выстоять. Даже мачеха с дочерью получили собственные столы. И хотя обе, как всегда, ворчали о недостатке шелков, всё же старались держать лицо. Особенно после того, как дама в бриллиантах спросила у Сюзанны: «А вы всегда так вдохновляете людей меняться, или это особый дар?»

Лука держал себя спокойно, но в глазах его искрилось. В тот день он был не просто женихом — он был её союзником, опорой, любимым.

– --

Ночь настала неожиданно тихо. В спальне пахло лавандой, открытое окно впускало ветер с цветущих садов. Сюзанна стояла у зеркала, раздеваясь не торопливо, но и не кокетливо — с тем внутренним покоем, который приходит, когда ты знаешь: тебя любят не за оболочку.

Лука вошёл молча, лишь снял пиджак и подошёл ближе.

— Всё ещё можно сбежать, — шепнул он ей на ухо, приобнимая за талию.

— Слишком поздно. Я уже в ловушке, — усмехнулась она, разворачиваясь лицом к нему.