— Время пошло, Алексей Александрович, — прошептал мне Ловицкий, а зачем я услышал щелчок и монотонное тиканье.

Что это у него? Секундомер? А Филипп не шутил. Он решил подойти к делу со всей серьёзностью. Но его вызов я уже принял, так что не стоит тратить время попусту.

Быстрым шагом я прошёл в спальню, где лежала пожилая женщина.

— Ох, господин Мечников, слава богу, что это вы, — вздохнула она. — Я боялась, что придёт Эдуард Семёнович.

Не больно-то Родникова в этом городе жалуют. Но, если учесть, что большую часть рабочего дня он дрыхнет в смотровой — ничего удивительного в этом нет.

Кстати… Точно, нельзя, чтобы кто-то из моих коллег проболтался Ловицкому о событиях последних дней. Если ему домашние вызовы сложно втемяшить, то о сердечно-лёгочной реанимации лучше вообще пока что молчать. Остальные нововведения стоит рассказывать Саратову только после того, как орден лекарей начнёт мне доверять.

— Василий Ионович сказал, что падать вы стали, ослабели совсем, — сказал я. — Хочу услышать из ваших уст, как всё началось?

— Ох, сынок… — вздохнула она и тут же осеклась. — Простите, господин Мечников. По привычке вас так назвала, всё-таки молоденький вы ещё.

— Ничего страшного, — помотал головой я. — Обращайтесь, как удобно. Главное, расскажите суть.

— Да уже несколько месяцев меня этот недуг тревожит, — ответила Клавдия. — Сначала пошатывать меня начало, в глазах темнело. А потом и вовсе падать начала.

— Так… — кивнул я. — Что-то ещё?

— Да не помню я, если честно, — ответила женщина. — Совсем забывчивая стала. Мой-то супруг хорошо держится, ум у него крепкий. А моя дурная голова даже день недели уже удержать не может.

— Десять минут осталось, — прошептал мне Ловицкий.

Тьфу ты! Как муха назойливая жужжит у меня перед ухом! Что ж за нравы такие у местного ордена лекарей?

Я принялся прощупывать ноги женщины, затем руки и тело. Чувствительность нигде не пропала. И шевелить конечностями она могла без особого труда.

Значит, нарушения мозгового кровообращения не было. По крайней мере, острого. Не инсульт — уже хорошо. Но и болезненности нет. Можно было бы списать на радикулит и старый добрый остеохондроз шейного и поясничного отделов позвоночника. Но спина у Клавдии не болела, даже когда я прожимал околопозвонковые точки.

— Вижу, что руки-ноги у вас работают, как надо, — подметил я. — Значит, падаете вы из-за головокружения.

— Верно, сынок, всё работает кроме головы! — усмехнулась она.

Теперь всё понятно. Диагноз простой, просто о нём пока что мало кому известно.

— Пять минут, Алексей Александрович, — предупредил Филипп Ловицкий.

Это заболевание в девятнадцатом веке, скорее всего, именуют одним простым словом.

Старость.

И некоторые не особо образованные врачи из моего мира даже в двадцать первом веке списывают всё на преклонный возраст. Но это не совсем верно.

Болезнь, которой страдает Клавдия, носит название «ХИГМ». Хроническая ишемия головного мозга. С возрастом сосуды становятся слабыми, забиваются атеросклеротическими бляшками. Кора головного мозга перестаёт адекватно кровоснабжаться. Отсюда и вытекают головокружение, слабость, забывчивость и прочие «прелести» этого заболевания.

Полностью излечить его невозможно. «ХИГМ» настигает почти каждого человека, дожившего до её лет. Однако его можно ослабить.

Я положил руку на лоб пожилой женщины и мысленно прочитал команду.

«Расширить спазмированные сосуды головного мозга, улучшить кровоток. Пусть бляшки распадутся».

Затем спустил руку и положил ладонь под правое межреберье — туда, где находилась печень.

«Снизить выработку холестерина в печени».

Фактически я только что сымитировал лекарской магией функцию «статинов». Эти препараты в моём прошлом мире назначают больным с атеросклерозом, чтобы подавить синтез холестерина. Только эти таблетки довольно токсичные, а моя магия побочных эффектов не даёт.

— Готово, — заключил я. — Попробуйте медленно присесть. Эффект не моментальный, но уже сейчас вы должно почувствовать себя лучше.

Клавдия поднялась, упираясь на моё плечо, и удивлённо осмотрелась по сторонам.

— И вправду, больше не кружится! — обрадовалась она. — Чуть-чуть совсем! Не так, как раньше. Алексей Александрович, спасибо вам большое! Вы ж меня практически с того света достали…

Отчасти она была права. Если бы состояние сосудов ухудшилось, со временем Клавдия бы пережила свой инсульт. И что особенно страшно — женщина могла умереть от такого состояния.