Линии Эфира, невидимые обычному взгляду, оплетали город сложной паутиной. Они пульсировали и переливались, образуя узоры, в которых угадывались древние руны. Максим видел, как эти линии уходят глубоко в землю, связывая город с самим сердцем мира.

«Архос писал об этом,» — тихо сказал он, вспоминая записи первого Странника. «О том, что Арханор — это не просто мир. Это живое существо, у которого есть своя душа.»

«И что это значит?» — Феррик присел на камень, вытирая пот со лба.

«Это значит, что все наши представления о магии были… неполными,» — Максим поднял кристалл, глядя, как свет играет в его гранях. «Мы думали, что магия — это просто сила, которую можно использовать. Но она часть чего-то большего. Часть самой жизни этого мира.»

В кристалле словно мелькнула тень улыбки Лайи — она всегда понимала это лучше других. Её жертва не была просто актом героизма — она стала частью природы этого мира, слилась с его сущностью.

«Смотри,» — Максим указал на город. «Видишь, как линии Эфира сходятся к центральной башне? Это не случайно. Древние маги строили свои города не просто так — они создавали узлы силы, точки, где энергия мира концентрируется естественным образом.»

«И что это нам дает?» — практичный гном предпочитал конкретные факты туманным теориям.

«Это дает нам понимание,» — Максим провел рукой по воздуху, словно касаясь невидимых нитей. «Элдрин пытается открыть врата в мир демонов, используя силу крови и темную магию. Но есть другой путь — путь гармонии с самой сущностью Арханора.»

Он закрыл глаза, позволяя силе кристалла течь через него. Теперь он чувствовал каждое движение энергии, каждый вздох земли под ногами. Это было похоже на музыку — бесконечную симфонию жизни, в которой каждое существо играло свою партию.

«Когда Лайа…» — его голос дрогнул, но он заставил себя продолжить. «Когда она пожертвовала собой, она не просто создала магический барьер. Она показала нам истинную природу силы — силы, которая рождается из любви и готовности защищать то, что тебе дорого.»

Феррик молчал, но его обычно суровое лицо смягчилось. Он тоже скучал по Лайе — по её смеху, по её способности находить свет даже в самые темные моменты.

«Идем,» — наконец сказал гном, поднимаясь. «Нас ждут в городе.»

Они начали спускаться по склону. С каждым шагом Максим чувствовал, как пульсация Эфира становится сильнее. Город словно звал их, готовясь к чему-то важному.

У городских ворот их встретил Элрен. Старый маг выглядел встревоженным, его обычно спокойное лицо было напряженным.

«Я чувствовал ваше приближение,» — сказал он вместо приветствия. «Кристалл… он снова един?»

Максим молча показал ему артефакт. Элрен судорожно вздохнул, глядя на пульсирующий камень.

«Но цена…» — начал он и осекся, заметив отсутствие Лайи. «О нет. Только не это.»

«Она сделала свой выбор,» — твердо сказал Максим, пряча кристалл. «И теперь она часть чего-то большего.»

Элрен склонил голову в знак уважения. «Пойдемте,» — сказал он после паузы. «Нам нужно многое обсудить. Элдрин был замечен у южных границ, и то, что он делает…»

Они последовали за магом через город. Максим замечал, как люди расступаются перед ними, шепчутся, указывая на кристалл. Они чувствовали перемены, даже если не понимали их природы.

В башне Совета их ждал срочно созванный конклав магов. Старейшие чародеи города собрались, чтобы услышать новости и обсудить дальнейшие действия.

«Расскажи нам всё,» — попросил Элрен, когда они заняли свои места в круглом зале.

И Максим рассказал — о путешествии в Проклятые болота, о древнем храме и печати, о жертве Лайи и объединении кристалла. С каждым словом его голос становился увереннее, словно само повествование помогало ему понять что-то важное.

«Но есть кое-что еще,» — сказал он, когда закончил основной рассказ. «Что-то, что я начал понимать только сейчас. Дело не только в кристалле или в темной магии Элдрина. Дело в самом Арханоре.»

Он встал и подошел к центру зала, где в полу была выложена древняя карта мира. Линии Эфира здесь были особенно четкими — они словно светились, образуя сложный узор.

«Смотрите,» — он провел рукой над картой, и кристалл откликнулся, посылая волну света по древним линиям. «Эти пути силы — не просто магические потоки. Это вены и артерии живого существа. Арханор дышит, чувствует, живет. И сейчас он борется с болезнью.»

«С тьмой?» — спросил один из магов.

«Нет,» — Максим покачал головой. «Тьма — такая же часть мира, как и свет. Проблема в дисбалансе. В попытках использовать силу, не понимая её истинной природы.»