Потянув за осколок двумя пальцами и почувствовал, что грудь взрывается болью от каждого прикосновения, я несколько раз глубоко вдохнул и на резком выдохе вынул осколок из ранения. Стон боли удержать не удалось и пришлось несколько секунд приходить в себе перед тем, как перетянуть грудь бинтом в несколько слоёв. Белая ткань моментально намокла, но я уже занимался плечом, благодаря себя за то, что хотя бы спиртовые салфетки носил для обеззараживания краёв раны.

Последние остатки сил ушли на то, чтобы сделать хоть какое-то жалкое подобие оружие, а именно самое обычное копьё из подобранный в лесу палки, конец которой удалось заточить при помощи заострённого камня, найденного на полу башни. Естественно, что таким оружием оказать вменяемый отпор никак не получится, но сейчас оставалось надеяться только на нанесённые на дерево руны. Нормальных материалов у меня точно не было и пришлось рассчитывать на самые простые заклинания. Невесть какая защита, но на большее рассчитывать и не приходится.

Когда всё было окончено, я почувствовал себя намного лучше даже несмотря на то, что ел последний раз около суток назад. Живот отчаянно требовал пищи, но сейчас было не до этого. Кровопотеря была достаточно серьезной и организму требовалось много сил, чтобы регенерировать и затянуть рану. Теперь меня клонило в сон так сильно, что сопротивляться сопритяжению век, активно тянущихся друг к другу, не было никаких сил.

Не знаю каким чудом мне удалось собрать ещё немного досок, чтобы организовать подобие настила на холодном полу, но как только я принял горизонтальное положение, то мгновенно погрузился в царство Морфея, пленившего меня в свои плотные объятия.

Спокойно насладиться царством греческого бога появившийся из глубин сознания образ. Сначала мне показалось, что это было лицо, затем образ стал мордой животным, после чего преобразился в невероятный калейдоскоп из цветов и изображений, постоянно меняясь и меняя свою форму.

Я попытался было вытянуть себя из этого бреда, но затем услышал знакомый голос. Он сразу исходил отовсюду, моля, упрашивая, приказывая, прося. Каждый голос просил меня покинуть этот мир. Разбежавшись прыгнуть со скалы, пустить себе пулю в лоб, вскрыть вены или сделать что угодно, но не идти на север. Мне предлагали прекраснейшую загробную жизнь, намного лучше той, что будет ждать меня, если я продолжу жить.

Казалось, что этот сон длился тысячелетия. Века бесконечного крика и мольбы, сводящие меня с ума. В тот момент мне уже хотелось разбить себе голову о стену, лишь бы не слышать этот проклятый голос, продолжавший буквально высверливать моё сознание изнутри, забирая даже малейшее желание продолжать жить. Казалось, что действительно проще пустить себе пулю в лоб. Настолько реальны были обещанные райские кущи, что я потянулся в них всем своим телом, каждой частичкой отравленной магией души. Мне показалось, что я соединяюсь с райскими деревьями, землёй, травой и солнцем, становясь их неотъемлемой частью.

Но нет. Когда моя душа уже приближалась к золоченым райским воротам, то в раненное пулей плечо вцепилась безобразная когтистая ладонь. Покрытая ужасными струпьями и язвами, она сжала пальцы так, что кровь заструилась по оголённому телу красными реками, а боль вновь утянула меня куда-то очень глубоко, унося от спасения навсегда.

Очнулся я от боли, пронзившей моё сердце. С такой скорости я ещё никогда не отходил от сна. Вчерашние ранения дали о себе знать. За ночное время полностью регенерировать мой организм не успел и ранения отозвались острой болью, но даже так я смог подняться на ноги и постараться уловить странное ощущение, указывающее на приближение опасности.

Это явно были люди и их была целая группа в несколько человек. Один из них точно обладал магическими способностями, тогда как остальные ощущались вполне обычными. Раньше я не ощущал простых людей, но сейчас их смутно приближающиеся фигуры чувствовались вполне конкретно.

Нужно было бежать. Противник явно шёл прямо по моим следам, часть из которых легко можно было заметить из-за многочисленных кровавых пятен, оставленных после ранений. По таким явным следам меня мог найти даже слепой человек, чего уж говорить о вполне зрячих.

Полученные вчера раны определённо не прошли даром и идти было тяжело. Во рту пересохло и ужасно хотелось пить, но сейчас оставалось рассчитывать только на пару мелких глотков из фляги, поскольку годной к питью воды, впрочем, как и провианта, было критически мало и совсем непонятно, когда удастся пополнить критически ограниченные запасы.

Поднявшись с лежанки и вернув флягу на пояс, я принялся быстро выбираться из своего временного прикрытия, которое было определённо скомпрометировано и придётся бежать. Вступать в противостояние с более многочисленным противником в любых случаях крайне опасно, а уж в моих условиях, когда отсутствовало оружие, сражение означало мою неминуемую смерть. Хотя, может быть и не смерть, а пленение. Сомнительно, что по душу случайного человека отправили бы полноценный поисковый отряд. На пропажу одного бойцы скорее всего просто не стали бы и обращать внимание, а значит противник знал о том, кто же я такой.

Сбегать от кого-то в заснеженном лесу было крайне гиблым занятием. Если у преследователей есть человек, который хотя бы краем глаза знаком с делом следопытов, то по многочисленным следам меня обнаружат с ужасающе быстрой скоростью и даже моя небольшая фора, значительно снизившаяся за счёт моего выпадания из реальности в незабытые, могла не сыграть той решающей роли.

Выбравшись из заброшенной башни, я прикрыл глаза, обращаясь к своим ощущением точнее и понял, что меня не просто преследуют, а вполне себе грамотно окружают. Вражеский отряд был не настолько большим, из-за чего между идущими бойцами оставались прорехи в несколько метров, но даже дюжины человек хватит для того, чтобы превратить меня в фарш.