Что я ожидал по итогам этой странной встречи? Честно говоря, строить хоть какие-то предположения я считал полностью бесполезным делом, понимая, что всё может измениться всего из-за одного неправильного сказанного слова. Да и что остановка операции со стороны Новоруссии может поменять в глобальном плане. Общей границы с Поясом Белова обладали не только они, а фронт был настолько большим, что если подобные вторжения начнутся и с направлений других стран, то сопротивление «тёмных» будет подавлено в удивительно сжатые сроки. Фактически, без прямой поддержки со стороны Земли, «тёмные» уже сейчас были обречены. Да, на них до сих пор играл тот факт, что большая часть технологий за Поясом Белова банально не работает, но если начнётся что-то более грандиозное и государства каким-то образом смогут договориться о совместных операциях, то каков будет итоговой результат? С большим шансом «тёмных» медленно, но, верно, вдавят в землю, превратив из сильной и организованной группировки, секреты которой хранятся за печалью безмолвия, в костяной порошок. Н-да уж, определённо не лучший вариант будущего, который можно было бы предположить этому обречённому миру в нынешнем положении. Хотя, что уж тут говорить, если после падения «тёмных» мир может просто перестать существовать как таковой? Сейчас мне только и оставалось, что надеяться на благоприятный исход.

Переговоры шли не быстро. Оба представителя верховной власти предпочли вести свой важный разговор в паре сотен метров от наших передовых постов. Даже самый чуткий слух не смог бы уловить и единственного звука. Разговор шёл медленно, будто специально растягивался обоими переговорщиками.

Все были напряжены, ожидая итогов. Дежурившие на прикрытии президента бойцы уже несколько часов находились в постоянном напряжении несмотря на то, что Полковник не выказывал никой агрессии. Мужчина оставался недвижим, напоминая бетонный столб, а не живого человека. Единственное движение, которое он принял, так это заложил руки за спину, как это делали многие мужчины во время долгих бесед.

Мне приходилось оставаться на месте, наблюдая за действиями отлично подготовленных бойцов Службы Безопасности Государства. Внешне «чекисты» казались спокойнейшими и просто нерушимыми глыбами, эмоции которых считать было практически невозможно. Сейчас солдаты меня откровенно сторонились, старательно огибая и стоя на расстоянии не меньше пяти метров. Похоже их сильно напугала исходящая от меня энергия, природа которой действительно сильно изменилась с того времени, как внутрь меня впиталась сила защитной башни. Это замечал и я, чувствуя изменилась её природа. Если раньше нужно было сосредоточиться, чтобы почувствовать текущую по телу энергию, то вот сейчас она просто лилась по организму. Пока что я опасался как-то формировать из этой силы заклинания, поскольку окружающие меня люди явно не располагали к тому, чтобы мне развлекаться с магическими способностями.

Сейчас все практически полностью молчали, погружая окопы и траншеи в полную тишину. Лишь немногие из людей коротко переговаривались, обмениваясь друг с другом информацией, но все понимали, что эти переговоры между двумя бывшими друзьями могут изменить ситуацию.

Я строил внутри себя диалог, пытаясь представить, что буду делать в обоих ситуациях. Как бы не развернулись дальнейшие действия, но выбраться за купол просто так мне никто не даст, а торчать на севере мне крайне сильно не хотелось. Складывалось ощущение, что меня точно не отпустят обратно к «тёмным», но сильно не хотелось, чтобы кто-то из учёных Новоруссии решился проводить над мной исследования. Уж кем-кем, но лабораторной крысой я себя определённо не желал ощущать.

Голова от размышлений активно раскалывалась, да и эффект от сотрясения продолжал отдалённо напоминать о себе. К тому же большое количество вооружённых людей сильно меня напрягало, учитывая тот факт, что немалое число частей «мечей» с утра снялись со своих позиций и куда-то убрались, забирая вместе с собой снаряжение и боеприпасы. Быть может, что они отправились на юг для перегруппировки и будущих действий, либо просто покинули свои позиции, оставляя их своим государственным «товарищам». Получалось так, что в ближайших землях я был полностью решён всяческих союзников, тогда как количество гипотетических противников нисколько не снижалось.

В одно мгновение практически копчиком я почувствовал опасность. Это был короткий всплеск магии. Он продлился меньше секунды, но обладал достаточной силой, чтобы в мозг впилась холодная игла опасения.

— «Полковник, что-то не так. Будьте осторожнее.». — моментально отослал я ментальный сигнал, стараясь не проявлять тревожности, но пытаясь осознать кто-то из этих бойцов, одетых в белый камуфляж, является источником опасности.

За плотными зимними белыми масками узнать хоть кого-то из них было физически невозможно, но процент магов был сравнительно небольшим. Всё больше это были снайперы, оставшиеся на службе государства, но явно прошедшие обучение в Академии Мечей. Но один энергетический сгусток сильно отличался. Он аккуратно, медленно, осторожно приближался по траншеям. Со стороны внешне этот солдат ничем не отличался от остальных: перетянутый белым тканевым лейкопластырем автомат, зимний камуфляж, белая маска на лице. Ничего сильно отличающегося, но вот его грудь пылала магической энергией. Будь на моём месте более умелый «сканер» и он бы сразу понял природу наложенного заклинания, но всю ситуацию мне удалось осознать только в тот момент, когда рядом тихо хлопнули сразу две глушённые снайперские винтовки.

Обе фигуры переговорщиков лежали в снегу, а на месте траншеи в двух метрах от меня раскрылся огненный цветок. Мощная взрывчатка, дополнительно усиленная магией, отправила целые сотни поражающих элементов во все стороны. Осколков было так много, что стоящие рядом со взрывом люди умерли сразу, не успев осознать настигшей их опасности и даже моя магическая защита ощутила сильнейшую перегрузку. В грудь ударило что-то тяжёлое, свалив меня в глубокий снег.

Воздух из лёгких вышибло моментально и теперь я валялся, стараясь втянуть хотя бы молекулу кислорода, одновременно с тем шаря по груди руками, стараясь ощутить ранение. Пальцы наткнулись на горячую и липкую свежую кровь, а затем и на острый осколок, торчащий под левым пятым ребром. Это было что-то напоминающее гвоздь, высунувшийся из моей плоти где-то на сантиметра два. Насколько сильно он вошёл в грудь было непонятно, но рядом часто заработали длинными очередями автоматы, захлопали винтовки и увесисто застрочили пулемёты, внося ещё больше сумятицы в неожиданно быстро начавшийся бой.

— Твою мать! — просипел я, понимая, что грудь пробивает острой болью от любого движения.

Несмотря на боль, лежать было нельзя. Непонятно кем был враг, каким образом он проник на переговоры, но если останусь на месте, то гарантированно откину копыта. Помирать я сейчас не собирался, а как известно: движение — это жизнь.

— «Полковник, живой?! Полковник!?».

Ответа не последовало, а значит никаких причин оставаться здесь не было. Сначала возникла мысль вырвать осколок из груди и понадеяться, что магическая регенерация сможет справиться с полученным ранением, но если рана не затянется быстро, то я вполне могу истечь кровью. Думаю, не стоит говорить о том, насколько сильно мне не хотелось бы такого исхода.