Ожидание мне сильно не нравилось. Было понятно, что быстро от меня не отстанут и может быть, что посчитают чуть ли не за сумасшедшего, чего мне откровенно не хотелось. Слишком сложные могли быть отношения с безопасниками. Много проблем можно было нахвататься, а просто так открестись не получится.

Когда послышалось приближение целой группы людей, которые, совсем не стесняясь окружающих, топали по плотной истоптанной земле, то я понял, что ничего хорошего ждать точно не стоит. Я слышал знакомые голоса, среди которых явственно выделялся голос самого президента. Было сложно представить, насколько важным было случившееся, если в мою сторону шла фигура подобного масштаба. Данилов определённо был представителем офицерского состава, получивших своё место не только через сложные переплетения коридорных интриг внутри самих министерств.

Данилов зашёл в комнату уверенно, не успев переодеться с маршевой одежды, представляющей из себя стандартный армейский комплект. Единственное, что мужчина снял, так это разгрузку и отдал свой новенький автомат одному из четырёх телохранителей, тёмными фигурами движущиеся за главой государства.

Мужчина обладал удивительно располагающей улыбкой и явно понимал хотя бы основы человеческой психологии. О прошлом нынешнего руководителя Новоруссии мне ничего не было известно, но в его поведении явно проглядывался опыт службы в не самых стандартных подразделениях.

— Я уже было думал, что экспедиция полностью уничтожена. — вместо приветствия произнёс президент, присев напротив кушетки на походный стул, демонстративно снимая с пояса кобуру и откладывая её на расстояние вытянутой руки.

— И вы не болейте, товарищ президент. — поприветствовал я мужчину, понимая, что завладеть оружием в критическом случае всё равно не успею.

— Сразу перейдём к делу? Думаю, что ты сейчас не в состоянии вести долгие беседы, но сам понимаешь, что в нынешней ситуации от скорости получения нами информации зависят успехи в наступлении и количество потерь в этом случае. — Данилов вытащил из нагрудного кармана своего бушлата толстую записную книжку, которую и открыл, быстро пробегаясь взглядом по страницам, — Рассказать, что с тобой было последние несколько дней?

— Было бы неплохо.

— Когда тебя нашли наши разведчики, то ты оказалась последним из выживших, находясь в крайне плачевном состоянии. Я совру если скажу, что обычный человек мог бы пережить перелом семидесяти процентов костей с такой лёгкостью. Однако, ты оставался не только живым, но ещё и в сознании. Насколько нашим следователям стало понятно, то вы смогли встретиться с группой Белого и даже каким-то образом попытались отбить пленников, завладев попутно транспортом, но подверглись нападению воздушных монстров в трёх километрах от наших передовых позиций. Тебя смогли эвакуировать и доставить сюда. Два дня ты находился в полном бессознательном состоянии, но периодически приходил в себя, что-то говоря на неизвестном языке. Как позже стало понятно, это был язык предтечей. К сожалению, расшифровать удалось далеко не всё, но из имеющегося можно сделать вывод, что это были слова об уничтожении миров. Потом мы попытались переправить тебя через границу, но купол уничтожил десять человек личного состава, когда твоё бессознательное тело поднесли к нему на сотню метров. При этом обычный переход более чем возможен. Теперь ключевой вопрос: что произошло во время экспедиции и почему Пояс Белова тебя защищает? Только не делай из меня дурака, Сергей. Я по твоим глазам отлично вижу, что ты понимаешь если не всё, то уж точно часть сущности произошедшего с тобой там.

— Тогда вам стоит пообщаться с вашим предшественником на посту президента. — решил не скрывать я правды, надеясь, что ставка на открытость не окажется столь проигрышной, — Полковник может рассказать вам значительно больше, чем я.

— Издеваешься всё-таки? — скептически взглянул на меня Данилов, сведя брови к переносице.

— Ни капельки. Валентинов Игорь Васильевич, более известный как Полковник или же первый президент Республики Новоруссия является сейчас главнокомандующим силами «тёмных» по северную сторону Пояса Белова.

— Он же пропал.

— Видимо нашёлся. — пожал я плечами, — И явственно меня убеждает в том, что попытки прорваться на север и завладеть знаниями об открытии порталов в обе стороны будет означать мирскую погибель как для Земли, так и для Иномирья.

— Допустим, что ты говоришь правду, но почему я должен тебе верить? Слишком уж фантастично что именно Игорь Васильевич виноват в многочисленных террористических нападениях в том числе на граждан страны, которую он строил и которой управлял многие года.

— По его словам все убитые являются теоретической угрозой изоляции Иномирья от других миров, в первую очередь от Земли.

— Почему тогда ты жив? И где вся экспедиция?

— Выжили двое. Я и Виктория из ведьм. А если хотите узнать почему я выжил, то ответа дать мне не удастся. Слишком сложный вопрос, природу которого понять мне пока что не дано, но за последние несколько суток шансов помереть было действительно много.

Я готов был поклясться, что на выстрел Данилову понадобилась всего секунда. С нечеловеческой скоростью он выхватил пистолет и нажал на спуск. Однако лишних дырок во мне не было, ведь пуля остановилась сантиметрах в двадцати от моего лица, продолжая крутиться вокруг собственной оси, но не продвигаясь к плоти и на миллиметр. Снаряд точно остановила магия, но такого рода защитные заклинания мне довелось видеть впервые. Обычно пули просто отлетали в сторону, но точно не сейчас. К тому же, мне не удалось бы сотворить заклинания за столь критически малый временной отрезок, а значит либо моё тело принялось пассивно творить защитные заклинания, либо Пояс Белова пытается сохранить меня в целости и сохранности.

— Похоже, что ты не врёшь. Это место явственно не хочет, чтобы ты помирал. — пуля рухнула на землю, потеряв всю приданную ей скорость, после чего Данилов убрал пистолет обратно, — Продолжай.

— А что мне продолжать? Могу просто сказать прямым текстом, что попытки открыть двухсторонние порталы приведёт к катастрофе и лучший способ уберечь людей, так это отвести войска и провести наконец нормальные переговоры с «тёмными». Они, пусть их и значительно поменяла магия, продолжают оставаться людьми, готовыми пойти на переговоры. Я смело могу сказать, что они готовы сражаться до последнего и у них отсутствуют многие проблемы, характерные для войска вторжения.