Письмом я попросил Коробова Святослава Авдеевича установить на оружие какой-нибудь оптический прицел, накладку на приклад, сошки и нарисовал набросок дульного тормоза, а также изложил просьбу изготовить побольше патронов. Тех, что были в подсумке покойного англичанина, мне надолго не хватит.

Отправив заказ, я присел, пытаясь вспомнить хоть что-то про упреждение при выстреле и прочие азы зенитной премудрости, но особо в этом деле не преуспел. Наверное, все мои приготовления — ерунда на постном масле. Попасть маленькой, пусть даже и не маленькой, пулькой в птицу, парящую на высоте метров в шестьсот, или километр шестьсот метров — шансы не больше, чем выиграть в Спортлото. Сколько во Вторую Мировую войну тратили зенитчики снарядов на один сбитый самолёт? Тысячу штук, мне кажется, так у них же были снаряды разрывные, разлетающиеся на заданной высоте десятками злых осколков, там особая точность не нужна. А где мне взять разрывной патрон, поражающий зловредную птицу, ту, что, с самого утра, опять парит над поселком, на запредельной высоте?

Через час я разорвал все свои наброски и сжёг обрывки бумаги в пепельнице. Последним вариантом моих фантазий был чёрный ворон, поднимающий кусок, магически усиленного, магнита над парящим коршуном и пуля, с огромной скоростью летящая ровно на магнит, по дороге поражающая тело коршуна. Варианты спасения ворона, при условии, что он сможет поднять магнит на запредельную высоту и занять нужное место, ровно позади коршуна, я придумать так и не смог, после чего бросит заниматься ерундой.

Вечером, по сложившейся традиции, в мою резиденцию были доставлены свежие имперские газеты и большой конверт, опечатанный обычными и магическими печатями. В качестве отправителя там был указан князь Якутский. Любопытно, что за тип, и что он от меня хочет?

Проведя ладонью руки над конвертом, я деактивировал магические печати, после чего сломал сургучные, аккуратно ссыпав коричневые крошки в миску — у нас в княжестве любая мелочь была в дефиците.

Дорогая гербовая бумага, исписанная красивым, поставленным почерком, гласила:

'Дорогой брат Олег Александрович. Спешу сообщить тебе, что государь –император, имея в своем сердце отеческую заботу о нашем семействе, снял с нас тяжкое бремя по удержанию, враждебной всему русскому, пустой и пустынной территории, и передал во владение нашему семейству территории княжества Якутского, чьи земли по богатству и обширности тысячекратно превышают наше бывшее княжество, о чем мы подписали соответствующий договор. В связи с этим, как старший брат и глава семьи, повелеваю тебе, оставив нетронутым и неповрежденным всё имущество, как движимое, так и недвижимое, вывезти с собой только семейный архив, а также офицеров, солдат и обывателей. На границе провести расчёт со всем людом, как военным, так и штатским, о чём подписать договора, кликнуть охотников на продолжение службы в новом княжестве. Заключив ряд с такими охотниками, надлежит тебе выехать в город Иркутск, где я планирую расположить свою постоянную резиденцию. После принятия присяги, навёрстанные на службу охотники, под твоим командованием, будут отправлены в город Якутск, где ты, в соответствии с нашими договорённостями, будешь управлять экономическими, военными и прочими аспектами деятельности нового княжества. Поспеши же, брат, завидую тебе. Говорят, что на Лене чудесная рыбалка, а на Чукотке — охота на морского зверя. Мне же предстоит скучная жизнь в Иркутске.

Постскриптум. Я договорился с государям и тебя, с повышением, переводят начальником Камчатской и Северо-Восточной, объединённой таможни, работу которой тебе необходимо организовать немедля.

Подписано. Димитрий Александрович, князь Якутский и Чукотский'.

В конверте присутствовала также, заверенная Имперской канцелярией выписка из отношения в Министерство финансов, что указом Императора мне присвоен чин коллежского секретаря, и я назначаюсь начальником Камчатской и Северо-Восточной, объединенной таможни, которую мне надлежит сформировать и начать работу немедленно, по моему прибытию в пограничный пост Анадырь.

Прямо скажу, что глубинного смысла письма я не понял, попробовал найти ответы о причинах изменений моей судьбы в прибывших, с вечерним поездом, газетах, и, представьте себе — нашёл. Издание «Имперские вести» сообщало что в столице закончены переговоры с полномочной делегацией государства Великий Туран о обмене посольств и установлении границ. Окончательная демаркация границ между двумя государствами будет установлена в течение двух лет, но, основные пограничные рубежи были уже указаны, в том числе и город Орлов — Южный.

— Ваша светлость, упал, как есть — упал! — мои невесёлые думы не вовремя прервал, с грохотом скатившийся с чердака, вестовой, о присутствии которого я, честно говоря, уже забыл.

— Да кто упал то? Объясни толком…

— Орёл, яти его в душу, упал! Пару раз вниз проваливался, как будто силы у него кончались, но выправлялся, а только что, вниз полетел и на тот холм свалился! — солдат возбужденно тыкал пальцем в окно.

Я хотел было отмахнуться, не до враждебной птицы было, честно говоря, от таких, ошеломительных, новостей, но потом решил, что небольшая пешая прогулка по окрестностям будет мне полезна. Возможно, поможет привести в порядок мои мысли и смириться с переездом в филиал Ада на земле — Якутию и Анадырь, где мне предстоит пересчитывать поголовье моржей и ловить канадских браконьеров.

— Молодец, что не проспал. — я хлопнул солдата по плечу…

— Да разве я бы посмел…- по честным глазам бойца я понял, что моя версия о сне на посту не совсем фантастична.

— Я и говорю — молодец. Запомнил, куда птица упала? Сейчас бежишь к командиру роты и просишь для меня дежурный взвод на час-полтора. Солдат отведешь в сторону того холма, встречаемся у крайнего дома поселка. Все, беги. — проводив бойца, я спешно собрался, свистнул Пирата, который наряду с вороном, являлись единственными моими соседями, проживающими в доме управления поселка Рудный, и двинулся к месту встречи с поисковой командой.