Женщина окинула Леру пристальным взглядом и что-то спросила. Латинский был сильно искажен, но по отдельным словам Лера выхватила смысл: хозяйка спрашивала, кто она такая и откуда взялась.

— Я Лера. Стрельцова Валерия… Из России. А мы где? Что это за страна? — она в ожидании уставилась на женщину.

«Собеседница» недоуменно нахмурилась и пожала плечами. Лера не стала упорствовать в объяснениях, ей гораздо важнее было узнать, где она находится и можно ли отсюда позвонить. Именно это она и спросила сначала на латинском, но не дождавшись ответа, по-немецки, потом по-английски и французски.

Женщина не ответила. Она искоса поглядела на Леру, потеребила ухо, а потом резко отступила за занавеску.

— Стойте! А позвонить?!

Лера выскочила за ней следом. Женщина испуганно обернулась и принялась заталкивать ее обратно, что-то выговаривая при этом и оглядываясь на стоящую у противоположной стены кровать.

— Дайте мне позвонить! Где мой телефон? — закричала Лера, но видя непонимание на лице женщины, характерным жестом приложила руку ко рту и уху и терпеливо пояснила: — Телефон… Понимаете?

Женщина ткнула пальцем в занавеску и сердито скомандовала:

— Жди!

Все-таки латынь. От знакомого слова на сердце чуть полегчало, и Лера послушно вернулась в постель. Женщина в раздумьях погладила подбородок, потом, словно решившись на что-то, сказала:

— Я Ренна, — и ушла.

Но почти сразу она вернулась с каким-то старинным хлопковым платьем. Лера разочарованно выдохнула. Она-то ждала телефон. Но раз хозяйка требует переодеться…

Ночнуху снять Лера не успела. Ренна зашипела разъяренной коброй и дернула рубашку обратно, а потом ругаясь и сверкая глазами, нахлобучила сверху платье.

— Староверы, что ли? — пробурчала Лера на русском, но противиться не стала, как говорится «в чужой монастырь…»

Она оправила подол, и лишь тогда Ренна позволила ей выйти в комнату.

Помещение было небольшим, с бревенчатыми стенами и темным дощатым потолком. Деревянный, устланный ткаными половиками пол, печь типа «голландки», три узких окна — вроде бы все как у бабушки в деревне. Не хватало только «ходиков» в углу. Но вот полки с какими-то склянками, пучки трав по стенам и длинный, слишком узкий стол смотрелись странно. Вообще вся обстановка больше подходила древней деревенской знахарке, чем простой бабульке.

Со второй кровати раздался тихий стон, и Ренна метнулась к раненому. «Точно местная знахарка», — решила Лера. Почему-то ни врачом, ни фельдшером, ни даже простонародным «докторша» называть женщину язык не поворачивался. Знахарка — и все тут!

Вскоре Ренна кивнула, зовя Леру за собой. Они миновали маленький темный тамбур и попали в большую комнату с огромной беленой печью по центру.

— Это ваш дом? — спросила Лера. — А там палата для пациентов, так?

Ренна не ответила. Она сразу прошла к печи и вытащила котелок с горячей водой. Заварила какую-то травку и вернулась в лекарскую, как Лера назвала про себя комнату с раненым.

Обойдя печь, Лера чуть не вскрикнула от радости. Вдоль горячего каменного бока тянулась веревка, а на ней — одежда. Ее одежда! Уже сухая.

Лера ощупала карманы толстовки. Все было на месте. С волнением, от которого сохло во рту и потряхивало руки, она достала телефон.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть будет связь…» Телефон включался издевательски долго, и пока он включался, Лера кусала губы, отгоняя страшное предчувствие, что в этой глухомани сигнала нет.

Знакомая мелодия, заставка…

Связи не было.

Лера стояла, в растерянности глядя на светящийся экран. Может у них стационарные есть?

Она медленно прошлась, оглядывая скудную обстановку, и с каждым шагом ноги ее слабели.

Медный рукомойник с ведром под раковиной, вышитое льняное полотенце, деревянные лавка и стол. Бочка с водой. Какие-то плошки и горшки. Глиняные. Допотопный светильник. На масле, что ли?

Ни водопровода, ни канализации, ни электричества…

Вернулась Ренна. Что-то сказав, протянула глиняный стаканчик с желтоватой пахнущей воском субстанцией и показала, что следует намазать лицо. Лера пальцем черпнула жирный, явно самодельный крем и с опаской тронула щеку. Там, где она провела, разлилась прохлада, и только теперь Лера почувствовала, что лицо ненормально горячее, а губы саднит.

Осмелев, она намазала все лицо. Ренна одобрительно кивнула, склонилась к печи и зашуровала там ухватом. Чуть поколебавшись, Лера подцепила еще мази и торопливо втерла ее в рубцы. Кто ее знает, знахарку эту деревенскую, вдруг средство — чудодейственное.

— Вы староверы? — спросила Лера. — Или отшельники? Может община, отказавшаяся от благ цивилизации?

Ренна нахмурилась, потеребила себя за ухо, и так ничего и не ответив, снова ушла. Ну да, раненый сейчас на первом месте.

Лера продолжила исследовать жилище.