Секретарь уложил в стопку последний листок и встал. Утомленно глянув на Леру, он сжал пальцами переносицу и прикрыл глаза. Потом тоскливо выдохнул и сказал:

— Значит, там и останетесь.

С этими словами он развернулся и ушел вслед первой шестерке.

Лера чувствовала себя донельзя глупо, но продолжала стоять растерянно глядя на дверь, за которой скрылся секретарь. Где-то тут был подвох…

— Эй, ты спустилась с гор? — знакомый насмешливый голос вывел Леру из столбняка.

Она повернулась к рыжему.

— Нет, с луны свалилась.

— Откуда?

Лера раздраженно скривилась и промолчала. Да уж, Штирлиц из нее никакущий. А сосед, не дождавшись ответа, пояснил:

— Да пошутил он. Там на каждом перекрестке — портал. Как время выходит, порталы активируются, и ты больше ни до одного кристалла не доберешься. Хочешь-не хочешь, а перекинет прямо к комиссии.

— Спасибо, — Лера обозначила улыбку здоровым уголком губ. — Я Вэлэри Дартс.

— Ага, слышал. Дилан Руф. Так откуда ты, говоришь, свалилась?

— Откуда свалилась, там уж нет… А ты не знаешь, зачем нам браслеты?

Дилан весело хмыкнул:

— Ну ты точно с гор. Так время же показывает, чтоб нас в лабиринте подгонять. Как зайдешь, работать начнет. Я сам такими не пользовался, но вроде полоса должна загореться. А как потухнет, так и все — вышло время.

Напряжение, скрутившее внутренности, чуть отпустило — все-таки не датчик слежения, — и Лера уже без опаски надела браслет. Как и все здесь, он оказался слишком велик для нее и болтался на запястье. Лера поводила им туда-сюда, снимая и надевая. «Входит! И выхо-о-одит… И входит… Замечательно выходит!»

Еще что-то спрашивать Лера побоялась, а сам Дилан замолчал. Щурясь, он осматривал окружающих и с каждым взглядом все больше мрачнел. Лере даже послышалось, что он пробормотал какое-то проклятие в адрес аристократов, или по-местному патрициев.

Ей и самой становилось неуютно и тревожно от вида этих уверенных в себе молодых людей. Казалось, что только они и достойны стать магами, а она лезет, словно в поликлинике без очереди да перед целой толпой бабулек. И еще три часа торчать тут! Нет уж, через три часа можно будет устраивать пышные похороны надежде и уползать в самую глубокую и темную нору самоуничижения. Лучше прогуляться на свежем воздухе и в одиночку. К тому же, вдруг проснулся аппетит, и если забраться подальше от чужих глаз, то можно схомячить припасенную лепешку.

С утра в обеденном зале гостиницы подавали приготовленное со специями мясо. Пахло обалденно. Но когда служанка поставила на соседний столик тарелки, Лера разглядела огромный мясной шар в подливе.

Как отрубленная голова. И кровь кругом…

Резко стало не до еды, и Лера выпила лишь кружку воды да взяла с собой лепешку. Теперь та дожидалась своего часа в сумке, вместе со всем нехитрым добром.

— Пройдусь, пожалуй, — чувствуя себя неловко, пробормотала Лера.

Непонятно было, как общаться с новым знакомым. Рыжий странным образом располагал к себе, но вряд ли они еще когда-нибудь встретятся после этого экзамена, да и не привычно — чужой ведь человек. Лера легко сходилась только с детьми, которых учила, а из сверстников вообще не дружила ни с кем.

Подойдя к гардеробу, она оглянулась на Дилана. Интересно, а смогли бы они стать друзьями? Дилан ерошил свои рыжие волосы и озадаченно смотрел «сквозь» нее. Тоже недоумевает, как такая «слабачка» поступать решилась? Конечно… И все-таки отнесся не с презрением, а… по-братски?

Пожилой мужчина, работавший в гардеробе, указал боковой коридор, который вел к парку. Краснея под непроницаемым взглядом гардеробщика, Лера сунула в карман завернутую в бумагу лепешку, накинула шубу и шаль и вышла.

Коридор, действительно, вывел в парк. Прямо от дверей начиналась расчищенная от снега дорожка, бежала между деревьями и терялась за поворотом — самое то, чтобы скрыться от любопытных глаз. Лера пошла не спеша, полной грудью вдыхая прохладный, пахнущий сосновым бором воздух. Вспомнился Высоцкий. «Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно…» Только в этом парке стоял полнейший штиль. Лишь раз заклекотала в глубине какая-то птица, и снова все стихло.

Спустя пять минут, когда дорожка свернула за густой еловый молодняк, Лера решилась наконец-то поесть. Достала лепешку и откусила, блаженно прикрыв глаза. Вкуснотища! Молочка бы еще, а лучше горячего какао.

Она почти ощутила вкус шоколада, но мечты были прерваны самым подлым образом.

— Эй, красавица! — послышался сзади мужской голос.

Лера на миг замерла, а потом усиленно заработала челюстями, надеясь, что позвали все-таки не её.

— Прекрасная незнакомка, повернись же к нам.

Чёрт, кажется, все-таки её! И судя по хрупанью снега, догоняет. Сейчас она явит ему свой «прекрасный» лик, сразу знакомиться передумает. Лера засунула лепешку обратно в карман, с трудом протолкнула в горло сухой хлеб и обернулась.