Разгоряченное тело и ноги, которыми я сегодня намотала немало километров блаженно расслабились. В голове вдруг возникла лёгкость и ясность.

Я с упоением вдыхала ночной воздух и устроила небольшой заплыв от одного берега до другого.

Нырнула неглубоко с головой, а когда вновь показалась над водой, то увидела… Эштона.

Брюнет спокойно сидел на траве и не отрываясь смотрел на меня, чуть улыбаясь.

От неожиданности я чуть вновь не ушла под воду.

Что ему снова нужно?

7

— Как водичка? — безмятежно поинтересовался он.

Я фыркнула, нащупывая ногами дно. Благо было здесь неглубоко.

— Просто прекрасно, — я чуть поднялась, ощутив под ногами илистую землю. — А главное, немноголюдно. Было.

Я проследила за взглядом Эштона, которым был направлен чуть ниже моей шеи.

Черт! Тонкая нательная рубашка намокла и стала совсем прозрачной, облепив тело, словно вторая кожа, открывая взору то, что обычно было скрыто.

Я снова скрылась в воде, распахнув глаза от возмущения. Эштон же даже не шелохнулся, лишь слегка приподнял насмешливо бровь.

— Согласен, местечко чудесное, и до недавнего времени и впрямь было немноголюдно.

— Это на что это вы намекаете? И отвернитесь, мне нужно выйти из воды.

— Не намекаю, а говорю открыто: по вечерам здесь отмокаю я.

— Хм, кажется, пруд общественный!

— Не спорю, — он потянулся к пуговичкам на простой белой рубашке и резво их расстегнул. — Предупреждаю. Это вы ратуете за свою честь.

После этих слов он скинул рубашку, обнажая мощный торс и потянулся к ремню на брюках.

Ну, пуританкой я конечно не была. Да и в прошлом жизни была в солидном возрасте, когда стесняться уже особо нечего… Но все-таки… Откуда мне знать, какие тут порядки? К тому же, я девушка замужняя.

— Прекратите, — напустив строгости в голосе со всей грозностью сказала я. — Дайте мне спокойно выйти и можете плавать сколько угодно. Не стоит смущать замужнюю даму.

— Хм, так этот щеголь Лоуренс, что приехал на вычурной карете — ваш муж?

— Да! — задрала подбородок повыше. Пусть и щеголь, но симпатичный же. Не какой-нибудь мерзкий старикашка. Что-то зацепило меня в его фразе, и тут я поняла: — Так вы его знаете? Моего мужа?

— Лично не знаком, но наслышан, — Эштон все же прекратил раздеваться, а я вся превратилась вслух. — Он, скажем так, известен в определенных кругах.

— Это каких же? — я заинтересованно потянулась вперед, напрочь забыв о том, что сижу в воде в неглиже. Впрочем, должно быть, это сыграло мне на руку. Информация мне была ох как нужна.

— Неужели вы так скудно осведомлены об увлечениях собственного мужа?

— Увы… — я повела плечом, поймав на нем пристальный взгляд Эштона. — Мы с супругом отдалились в последнее время, да и виделись редко.

— Значит, правдивы слухи, что мужу вашему, Эмильену Лоуренсу, нет интереса слаще, чем азартные игры, карточные преимущественно. Да известен он не тем. Мистер Лоуренс славится как шулер и заядлый картежник, неудачный к тому же.

Глаза мои после этих слов полезли на лоб. Так вот, оказывается, каков мой муженек. Мысли закружились в голове словно стая бабочек, которых согнали в кучу.

Под недоуменным взгляд Эштона я быстро вышла из воды, не замечая, как мокрая рубашка прилипла к коже. Завернулась в припасенную ткань, подхватила платье и обернулась к брюнету:

— Спасибо, что просветили, — Эштон стоял ко мне спиной, отвернувшись, как джентльмен, от меня и лишь кивнул.

А я заспешила домой, подгоняемая тревожными мыслями.

Доверия к мужу во мне не было, но после слов Эштона стало тревожно.

Муж-картежник и уплывшие со счета деньги ставили под сомнение историю с браком Патрисии. Быть может, они оба лгуны и придумали душещипательную историю, чтобы я не потребовала деньги обратно? Эмильен мог спустить их на погашение долгов, а сестрица просто была в доле.

С другой стороны, слова Эштона неплохо было проверить, только как? Ведь брюнет с самого начала не пылал ко мне добрыми чувствами, пытался выгнать из отеля… И с чего вдруг стал таким добрым и заботливым, открывающим глаза на непутевого мужа? Вдруг он ведет какую-то неведомую игру?

От тяжелых мыслей так разболелась голова, что от легкости после купания в прохладной воде не осталось и следа. А потому, придя в отель, я сразу пошла спать, пожелав по пути Мейв спокойной ночи.

Эмильена с Патрисией так и не было видно.